— У меня своя машина есть. Давай так поговорим, — букет я всё же приняла, но направилась прямиком к своему любимому Фольксвагену.

— Я хотел извиниться за своё поведение. Понимаешь… ревность как-то нахлынула. Даже сам от себя не ожидал такого, — мялся Слава, шагая следом за мной.

— Извинения приняты. И у меня встречная просьба, — подойдя к машине, я всё же развернулась и посмотрела в глаза когда-то восхищавшего меня судьи.

— Какая? — только Слава взгляд свой постоянно отводил. Перенервничал? Стесняется?

— Мой одноклассник пригласил нас с тобой на бой по смешанным единоборствам. Завтра. Билеты я уже приняла, отказываться будет как-то неприлично. — Я решила не уточнять подоплёку Славиного появления на этом бое. — Придёшь?

И вот теперь его взгляд стал опасным; он в упор смотрел на меня. Но это не ревность, нет. Тут явно что-то другое… Такое чувство, что мой когда-то милый Славик превращается постепенно в монстра-собственника, а может, и вовсе в тирана. К счастью, разум всё же возобладал:

— Конечно, — постарался он изобразить милую улыбку. Но от меня теперь не скрыть новую черту твоего характера, Славик.

— Вот и отлично, — улыбнулась ему в ответ. — Будет ещё Аня с мужем.

— Прекрасная компания соберётся, — решил Слава, по-видимому, мне польстить, но ведь я-то прекрасно знаю, какие у него с моей подругой «дружеские» отношения.

— А после боя нас с тобой ждёт небольшой разговор, — решила я намекнуть о необходимости обсудить произошедшее.

— Хорошо, — напряженно сцепил он зубы, изображая при этом улыбку.

— Обсудим наши отношения, обговорим всё, — пояснила ему.

— Хорошо, — вновь согласился Слава.

— Ну и отлично, время и адрес скину позже. Мне пора, извини, хорошего дня, — я открыла дверь машины.

— Хорошо, — в ответ очередное согласие, похоже, будто даже не Славика, а какого-то попугая в человечьем обличии.

Хлопок дверью, подтверждающий окончание нашего разговора. Глубокий вздох и мой взгляд, провожающий удаляющегося судью. Розы ещё эти, надо их в воду поставить. А ещё лучше бы Славе запомнить, что белые розы я не переношу. Могила мамы восемнадцать лет назад была усыпана именно этими цветами — воспоминания, которые глубоко засели в моей памяти. Теперь белые розы у меня ассоциируются исключительно со смертью и нескончаемой болью…

Чувствовала я себя после нашего разговора отвратительно, кстати говоря. То ли из-за появления в моей жизни Тимура образ Славы в значительной степени померк, то ли оттого, что его поступки вызывают у меня сплошное недоверие. Однако больше всего меня сейчас раздражает собственное положение. Ведь каким бы ни был Слава, завтра я его фактически наглым образом буду использовать. И ради чего? Ради ревности в глазах Тимура — буду уж откровенна с собой. В общем, расклад получается так себе. Но что поделать, завтра действуем по ситуации.