Мой шейх - Светлана Тимина (2021)

— Варвары, которые только прикрываются цивилизацией! — презрительно отозвалась Мадина. — А Венеция скоро сгниет. Хуже только Париж. Нет ничего прекраснее песков и нетронутой пустыни. Хотя не отрицаю, что с первыми дождями я все-таки вернусь в столицу. Кстати, ты наверняка знаешь последние новости?

— Расскажи, — я постарался абстрагироваться от всего, попивая чай. Благо светская беседа не раздражала так, как раболепие Мадины.

— Ты наверняка знаешь. Дочь твоего врага, Давуда Аль-Махаби, пропала. Приехала на день рождения эмирата, а утром нашли перебитую охрану. Почерк бедуинов. Неужто ты не слыхал? Наверняка весть о привилегированной пленнице первой достигла твоих ушей. И отец приезжал именно по этой причине, или же нет?

— Не имею ни малейшего понятия, я видел Газаль бин Зареми на рауте, но и только.

— Висам Аль Махаби поднял все силы. Вся полиция трех эмиратов и даже Интерпол ищут принцессу. Странно, что ты не знал.

Я резко повернул голову. В глазах Мадины плескалась ревность и ярость, а еще — понимание. Но мало кто знал, что моя новая пленница — это принцесса Газаль. Возможно, моя названная сестра только строит предположения.

— Справятся, если она еще жива, — прочитать в глазах Мадины истинные чувства так и не удалось. — Довольно о врагах семьи, расскажи, сколько набегов провела и чем поживилась.

Зря я надеялся, что желание одержит верх над холодностью. Смотрел, как эротично изгибается Мадина, как посасывает финик, глядя в мои глаза — а пустота лишь росла. Спустя час я сухо поцеловал девушку в лоб и заторопился в путь. Не пугала даже жара — впервые меня тяготило её присутствие. Особенно когда Мади посчитала, что светская часть беседы окончена. И вновь затянула свою песню.

Пришлось грубо осадить её. И тогда ярость исказила прелестные черты лица воительницы песков.

— Ты думаешь, Мадина, Черная эфа, глупа? — закатывать истерику шейху не смела ни одна из женщин. Мадина говорила спокойно. Вот сейчас я получил то, чего так желал — её гордость и неповиновение. — Ты думаешь, она не умеет читать письмена мужского сердца? Ты отравлен чарами женщины, чьё имя скрываешь за молчанием. Но знай, моя любовь к тебе столь сильна, что я готова на все. На все, Кемаль Аль Мактум.

— Ты смеешь угрожать и упрекать? — я сощурил глаза. — Берегись, Мадина. Пусть тебя не вводит в заблуждение моя причастность к цивилизации. Я рубил головы мечом и за меньшее. Подумай, как легко ты утратишь все, что дала тебе моя семья. Я собственноручно сломаю тебя на глазах твоей же армии. Так что будь осторожна.

— Ты даже не отрицаешь! — храбро продолжала бывшая рабыня. — Не отрицаешь, что твоё сердце не свободно! Моя любовь для тебя — лишь должное, ты никогда её не оценишь!

— Прощай, Мадина. И помни о том, что я тебе сказал.

Шайтан Бури взметнул копытами песок. Я ловко запрыгнул на него и натянул поводья.

— Прости, Кемаль, я забылась, — поклонилась Мадина, овладев собой. — Но я не могу противиться своим чувствам, солнце моего сердца. Останься. Клянусь, я больше ни словом, ни делом не расстрою тебя.

Я ничего не ответил. Поскакал прочь, чувствуя спиной отчаянный взгляд отвергнутой красавицы.

В этот момент мы были близки по духу и чувствам, как никогда прежде. Каждый пытался удержать свои чувства в узде — и неизменно терпел поражение на этом поле боя. Любовь не выбирает…

Глава 9

Газаль

Я сглотнула, поборов головокружение, едва за Кемалем опустился полог шатра. Сердце колотилось так сильно, что я ощущала его ребрами.

«Ничего страшного, — сказала себе. — Ты победила в этом противостоянии. Хотя бы сегодня утром».

Я посмотрела на смятую постель с каким-то чувством обреченности. Вина и стыд за то, что сдалась так быстро, не пыталась отстоять свою честь, приставив нож к горлу — это были совсем не те чувства, что помогут выстоять и дальше, пока я не найду способ отсюда сбежать.