Осколки - Аля Тафи

Вот, даже квартиру, которую снимал для Ольги, Иван продлил на днях, всего лишь на пол года. Он уже подыскивал ей замену, но никак не мог найти пока.

Да и как найдёшь, когда перед глазами, стоит его идеальная жена, Алёна.

Рядом с ней, любая женщина проигрывает, причём серьёзно.

На обороте этой фотографии он прочёл « Единственное моё украшение полученное от тебя, было обручальное кольцо.»

Иван поморщился от кольнувшего его чувства вины.

Да! Да, черт побери! Он не дарил украшений жене.

Зачем?! Он не понимал зачем ей дарить украшения?

Она сама по себе красивая и без украшений. Да и куда их ей носить?

К тому же, это накладно. И так, ему приходилось, каждые два месяца, покупать золото любовнице.

Те серёжки, кстати, его жене подошли бы лучше. Голубой топаз, выгодно подчеркнул бы голубизну глаз Алёнушки. У него даже мелькнула мысль, купить их Алёне, а Ольге подобрать что то другое, но Иван решительно подавил в себе эту не нужную мысль.

«Не балуй жену подарками, иначе привыкнет и всегда будет их ждать»- снова вспомнил он отца.

Отец матери никогда не дарил подарков.

На день рождения давал ей пару тысяч рублей и все. И нормально…

Сморщившись, как от зубной боли, Иван взял следующую фотографию.

Меховой бутик, в котором он , недавно, купил Ольге шубу.

Да, норковую. Но не длинную конечно, китайскую.

Купил летом, потому что сейчас дешевле. Зимой, знаете какие на них цены?

Его Алёнушка никогда не просила у него шубу. Потому что она умная девочка. С двумя детьми, в шубе не побегать.

У неё пуховик есть. Синий такой. Не маркий.

Иван задумался. А сколько лет назад, он покупал ей этот пуховик? Мысленно чертыхнулся, сделав себе заметку обновить ей пуховик к зиме.

Три года её пуховику. Сразу после рождения Катюши купил.

Алёна у него бережливая, все вещи у неё аккуратные, как новые.

А если ещё учитывать, что она после родов, ни на грамм не потолстела, так вообще, по несколько лет носит вещи.

Он тепло улыбнулся. Хорошая у него жена.

Мозг услужливо подсказал- Была…

Мысленно отмахнувшись от не нужных мыслей, он взял следующую фотографию.

На этой фотографии он целовал Ольгу, взасос целовал, глубоко.

Фуу.. Иван передернул плечами. Смотрится это конечно… Отвратительно смотрится…

Надо думать, что увидев такое, его жена собрала вещи и сбежала.

Он бы тоже сбежал, если бы такое увидел.

Его прошиб пот, когда он представил свою Алёнушку целующуюся с другим мужчиной.

Нет! Такого не может быть!

Он вскочил и нервно заходил по комнате.

Нет… Зачем он только представил себе это?

Теперь в груди заболело, противно вспотели руки. Иван снова взъерошил волосы и закрыл глаза. Так! Успокоится! Нужно вдохнуть и выдохнуть.

Не надо такое представлять! Не будет такого. Его Алёнушка никогда даже не смотрела на других мужчин. Она другая. Она Его!

Иван рывком распахнул дверь на балкон, а затем открыв окно, высунул голову на улицу.

По тихоньку, сердце замедляло свой бег, дыхание выравнивалось.

«Вот так… Давай, Иван, дыши»- он успокаивая себя, приговаривал. « Всё хорошо будет. Я найду своих девочек и все будет хорошо».

Наконец, когда его полностью отпустило, Иван снова зашёл на кухню.

Взяв злополучную фотографию в руки, он заметил, что она выглядела более потрепанной, чем остальные и даже как будто со следами от воды.

«Плакала»… эта мысль снова наполнила сердце болью.

При мысли, что глядя на эту фотографию Алёнушка плакала, Ивана накрывало злостью. Злостью на того, кто сфотографировал все это.

«Зачем было это фотографировать?!»

Он перевернул фото и прочитал «Я больше не разрешаю целовать тебе наших детей. Никогда»

Иван, в раздражении, бросил это фото на стол.

«Что за?!». Он пнул кухонный стул.