Он переводит взгляд на свой локоть, и его глаза распахиваются в удивлении.

– Лизка, да ну меня на фиг? – орет он, словно только сейчас замечает девчонку, и растягивается в улыбке. – Ты таки притащилась обратно к нам?

Лизу отрывают от земли и начинают кружить. Она что-то кричит. Вокруг начинается непонятная тусовка, от которой волосы дыбом.

– Бородин, блин.

– Яр, ну что ты такой громкий? – томный голосок за моей спиной.

Снова дергаюсь в сторону, и мимо проплывает длинноногая блонди. Берет Яра под руку и поворачивает к себе.

– Я, вообще-то, соскучилась за выходные.

Яр находит меня взглядом карих глаз. Прищуривается. Наклоняет голову. Пронзает насквозь взглядом.

Вмиг становится неуютно.

Открывает рот, чтобы что-то сказать, но тут же затыкается, когда на нем повисает та самая блонди.

– Ника, ну что за телячьи нежности?

Отхожу от них, но чувство взгляда в спину слишком сильное. Как жаль, что не могу рвануть с места и сбежать подальше.

Да уж. Первый день превратился в ад. И в этом аду мне предстоит учиться.

Просто блеск.

Кажется, мне придется вспоминать, какой я была до того, как стала калекой.

Глава 2

Ольга настигает меня в огромном холле.

– Занятия начинаются через полтора часа. Я провожу тебя в твою комнату. С тобой будет жить ещё одна девочка, третье место пока пусто.

Молча ковыляю за старостой.

– Да, кстати, – она словно что-то вспоминает и поворачивается, – первый этаж предназначен для отдыха. Ну там приставки игровые, телевизоры, библиотека. Второй этаж для девочек, третий этаж для мальчиков. Ну и сама понимаешь, для чего такое разделение.

Щеки вспыхивают. Только и успеваю отвести глаза. Что уж тут непонятного?

– Я тоже живу на первом этаже в вашем корпусе. Если что, сразу беги ко мне.

Опускаю скептичный взгляд на костыли и горько ухмыляюсь. Очень, блин, смешно!

Ольга не замечает моей заминки. С трудом забираюсь на второй этаж. Руки трясутся от нагрузки.

Сжимаю губы. Да уж. И так вот каждый день?

Напоминаю себе, что до похода к врачу ногу нельзя сильно напрягать. Если мне повезет, то врач разрешит на ней стоять, а не держать в подвешенном состоянии.

На этаже тихо. Я даже пугаюсь, что успела оглохнуть.

– Здесь они вряд ли появятся до вечера, – будто читает мысли Ольга.

Таращусь на её узкую спину и трясу волосами.

Бред!

Распахиваю дверь и попадаю в весьма уютную комнату. Высокие кровати, под которыми замаскированы ящики для вещей, письменные столы, тумбочки. Ах да, и каждой по туалетному столику. Все такое приторно-розовое, что зубы сводит.

– Вот твоя кровать. Располагайся.

Мне вручают буклет с расписанием. Остаюсь наедине со своими мыслями. Закидываю рюкзак на кровать и выдыхаю.

Я справлюсь. Должна!

Когда-то же была в центре внимания, и мне оно нравилось.

«Ага, до того, как тебя головой приложили с твоей высоты», – гаденько так внутренний голос нашептывает.

Кривлю губы.

Пробегаюсь глазами по напечатанным строчкам с предметами. Английский, французский, химия, деловой этикет, искусство ведения переговоров.

Что? Зачем мне это в одиннадцатом классе?

Первый порыв – смять эту бумажку и залечь на кровати до скончания века.

Но перед глазами возникает озабоченное лицо отца. И воспоминания, что все это только ради моей эгоистичной тушки.

Прикрываю веки и резко выдыхаю. Три раза подряд. Иногда это мне помогает взять себя в руки.

Телефон оживает. По звонку сразу соображаю, кто там меня пытается выцепить.

– Привет, – в кадре до боли знакомая белобрысая макушка.

– О, привет, ждала моего звонка, Снежуля? – друг поигрывает бровями.

Делаю жест рука-лицо.

– Конечно, спала и видела, как ты позвонишь.

– Я так и знал! – голубые глаза вспыхивают триумфом.