— Сгинь, а. Бесишь! — шикает на него, но Морозов не из тех, кто молча ретируется.

— А, это ты там, что ли, за новенькой прячешься, Бородин? А я не признал сразу.

Дурачится, видно по его широченной улыбке.

— Отвались, — бухтит Яр и крепче прижимает меня к себе.

— Не повезло тебе, Снежа. Не помню, чтоб утром он был в хорошем настроении.

Глеб проходит мимо и хлопает Яра по плечу.

— Так, кто-то явно не относится к жаворонкам, — подкалываю недовольного Бородина.

— Ой, фу, что за страшные слова ты говоришь?

Вижу, как из-за угла выходит учитель, и отскакиваю от Яра. Он недовольно надувает губы, но ничего не говорит.

Хотя, когда заходим в класс, он все же шепчет на ухо:

— Стыдишься?

Качаю головой.

Лизка приземляется за парту к Чумаку, а я только открываю рот от удивления.

— Ах ты предательница.

Лизка краснеет и уже дергается, чтобы встать, но Бородин садится за парту, где до моего больничного сидели мы с Лизой.

— Тебя слишком долго не было, — тут же выкручивается подруга.

Глеб же выглядит откровенно шокированным. Поворачивается к Яру.

— Кидалово.

— Переживешь, — скалится Яр и кивает мне на мое же место.

Вздыхаю и плетусь к парте.

— О, а наша хромоножка мало того, что исцелилась, так ещё и Бородина, что ли, захомутала, — Яр меняется в лице при звуке голоса Маркелова.

Но я кладу руку на его плечо и мотаю головой. Ни к чему сейчас устраивать скандалы.

— Что, все-таки решила, что директор для тебя стар?

— Маркелов, блин, — все же рычит Яр.

— Если тебе будет от этого легче, то наш директор — это мой отец, — все же решаюсь на правду.

Повисает гробовая тишина. Но мне кажется, что в ней я слышу, как моргают мои одноклассники.

— Ну ни фига, — а это уже Вика.

— Так, класс, успокоились? — в класс заходит учитель, но все продолжают пялиться на меня.

Приходится сделать вид, что меня это ни капли не парит, хотя внутри все ходуном ходит от мыслей. Как они теперь будут меня воспринимать?

— Расслабься, Снежинка, — успокаивающий шепот Яра помогает взять себя под контроль.

Но тут я спотыкаюсь о вытянувшееся лицо Глеба. Радует, что он никак не комментирует происходящее.

Пожимаю плечами и сосредотачиваюсь на учителе.

— Прошу прощения, — в класс заходит отец, окидывает нас взглядом, тормозит на нашей с Яром парте и хмурится, — я отниму у вас немного времени.

— Конечно, Дмитрий Валерьевич, — учитель поправляет очки и делает шаг в сторону, освобождая место у доски.

— Ребята, у нас ещё один новенький.

— Тоже ваш ребенок? — подает голос Маркелов, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не удариться лбом о парту.

Отец бросает на меня быстрый взгляд, а я могу только кивнуть.

— Да нет, у меня только дочь, — ухмыляется и делает шаг в сторону, — Антон Рязанов, прошу любить и жаловать. Он теперь будет учиться в вашем классе, и, Роман, принимай новичка в команду.

Мои глаза лезут на лоб при виде парня, вошедшего в класс. Рядом напрягается Яр, он тоже узнает моего друга.

— А команда-то при чем? — голос Чумака не звучит радостно.

— На этот вопрос вам тренер ответит, это не только мое решение. Ну что ж, знакомьтесь.

Антон выглядит так, словно его сюда на аркане приперли и впихнули в наш класс. Меня пока не замечает, зато его сразу же замечает Вика.

— Ой, какие мы красивенькие. На ангелочка похож. Ну привет, новенький.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он поднимает взгляд, и на его лице расцветает его фирменный оскал, от которого в нашем классе шарахались. Он решает все же одарить нас своим вниманием, и его взгляд застывает на мне.

Он моргает. Один раз, два. Хмурится. Снова смотрит на меня.

Я же только робко улыбаюсь.

— Да ну меня на фиг, Зимина? Ты ли это?