Сводная не для меня - Тина Дорофеева

Его взгляд заставляет выдохнуть. Я уже жалею, что я согласилась на эту авантюру.

Потому что все слишком. Вот эти обнимашки сейчас слишком. Его близость – слишком. И его тепло, которое я отчетливо чувствую – тоже, блин, слишком по моим меркам.

– И даже не думай дать заднюю. Не позволю, – добивает меня жестким голосом, – Едем?

Неуверенно киваю.

Мотор оглушает ревом, и надежда сбежать лопается как мыльный пузырь. Прижимаюсь ещё сильнее к спине. Нас срывает с места, а я не сдерживаюсь и зажмуриваю глаза с такой силой, что веки режет.

Кажется, что Антон летит на скорости километров триста, а когда входит в поворот у меня вообще сердце останавливается, а когти впиваются в живот Антона.

Сама не замечаю в какой момент меня отпускает. Страх исчезает как по щелчку пальцев. Я открываю глаза и уже не так реагирую на пролетающие деревья и кусты на обочине дороги.

Мы довольно быстро добираемся до дома дяди Ромы. Ворота распахиваются, и Антон осторожно заезжает на территорию.

Тормозит, не доезжая до крыльца. Стягивает шлем, расцепляет мои руки и ловко разворачивается лицом ко мне. Подхватывает меня под коленки и кладет их поверх своих ног.

Осторожно снимает с меня шлем, поправив упавшую на глаза челку.

– Ты как? – всматривается в лицо.

Дергаю плечами, а Рязнов только довольно усмехается. За что хочется тут же его стукнуть по голове.

– Жива, и на том спасибо.

– Ну, я бы не допустил, чтобы с моей принцессой что-то случилось, – наклоняется ко мне и замирает в миллиметре от моего лица.

Мой разум собирается покинуть меня, но мне каким-то чудом удается взять его под контроль.

Пусть даже и слабый, но я хотя бы смогу контролировать себя и свои мысли.

– Не всегда такие вещи зависят от нас, – охрипшим голосом отвечаю, а у самой ладошки покрываются потом.

Сглатываю ком в горле, продолжая смотреть в голубые глаза. Которые сейчас буквально горят.

Меня пугает то, что я, ощущая, когда он рядом. Меня пугает, что это в один миг может рухнуть или исчезнуть. И я…

Встряхиваю головой, стараюсь выкинуть из головы никому не нужные сейчас страхи и опасения.

– Со своей стороны обещаю делать все возможное, чтобы ничего плохого с тобой не случилось, – голос Антона садится, – веришь?

Его пальцы впиваются в мои ноги, которые все ещё лежат на нем.

Осознав, как со стороны выглядит наша поза не могу ничего с собой поделать и снова вспыхиваю.

Антон хмыкает.

– Перестань краснеть. Хотя нет, – он прищуривается, и кажется оказывается ещё ближе ко мне, – расскажи, о чем ты сейчас думаешь, что так реагируешь.

– Если бы я хотела, чтобы все вокруг знали о моих мыслях, я бы говорила их вслух.

– Ты мне веришь, Ник? – придвигает меня ближе, и наши выдохи перемешиваются.

– По поводу? – начинаю откровенно тормозить.

Тупею на глазах. Не удивлюсь, если он сейчас снова начинает подкалывать меня по поводу цвета волос.

– По поводу того, что я сделаю все, чтобы уберечь тебя.

И он спрашивает это абсолютно серьезно. Его взгляд становится тяжело-серьезным, и у меня язык не повернется сейчас просто отшутиться.

– Время покажет. Мне кажется, нам лучше зайти в дом, чтобы нас не застукали.

– Стыдишься? – не успеваю за переменой его настроения.

Неприятно колет, что он начинает злиться из-за моих слов. Потому что трактует их как-то по-своему.

Зарываюсь пальцами в его светлую шевелюру, и сама себе удивляюсь. И судя по тому, как удивленно взлетают брови Антона – он тоже слегка в шоке.

Но он справляется с шоком и прикрывает глаза.

– С чего бы мне стыдиться, Антош? Просто, думаю, родители не поймут, если решат выйти, а тут мы верхом на твоем железном коне.

Он закусывает губу и угукает, а сам не продолжает сидеть с закрытыми глазами.

Хмыкаю и решаю первой прервать эту идиллию. Если так можно назвать происходящее.