Испытание верностью - Арина Александер (2020)

— Виновата! Не спорь! Я… — покосилась на дверь, за которой послышались приглушенные мужские голоса, — не знала, как быть, к кому обратиться, куда бежать. Ты на руках без чувств, вокруг – ни души. Телефон сел. Лид, я… позвонила ему с твоего сотового.

— Кому «ему»?

Волна ледяного отчаяния окатила с головы до ног, стоило выкрашенной в белую краску двери податься вперед под чьим-то натиском. В палату, шурша историей болезни, вошел врач, а за ним, следом, показался… Егор.

Если стены могут рухнуть, то пускай это произойдет именно сейчас.

Он замер на пару секунд от неожиданности, встретившись со мной взглядом, а потом направился к окну, нацепив на лицо безразличную маску. Я видела, как он опёрся об подоконник, спрятав руки в карманы тёмно-синих брюк, и как изучая меня, под тонкой тканью отчётливо проступили сжатые изнутри кулаки.

Заведующий травматологией сделал Илонке выговор, упрекнув в несвоевременном докладе.

— Уважаемая, я вас не за красивые глазки сюда пустил, а чтобы дали знать, как только пациентка очнется. А вы?

— Так она только открыла глаза, Олег Владимирович, — начала оправдываться подруга, бросив на меня извиняющий взгляд. А извиняться, как оказалось, было за что.

Он что-то недовольно пробурчал, заглядывая в историю и сняв с плеч стетоскоп, подошел ко мне.

— Ну, что же, Лидочка, приступим. Наконец я смогу как следует осмотреть вас. Как никак два дня провалялись бревном.

В тот момент я позабыла обо всем на свете.

— Как два дня? Вы что? Мне нельзя… у меня брат.

— Да что вы говорите? — наклонился, ослепив мини-фонариком. — А у меня сестра и что?

— Вы не понимаете, я должна увидеть его.

— Обязательно увидите… Так, посторонние покиньте палату, — бросил через плечо недовольно. — А вы, — уже ко мне, — сейчас пообещаете как можно чётче прислушаться к ощущениям и описать их. Договорились?

Я обреченно кивнула, заметив краем глаза, что Егор и не думал уходить, а наоборот, стоило Илонке скрыться за дверью, подошел к кровати и протянул руку, помогая мне приподняться.

— Уходи-и-и, — просипела, не в силах оттолкнуть его от себя. — Олег… Владимирович, скажите ему, пускай уйдет.

Травматолог мягко улыбнулся, прилаживая стетоскоп к грудной клетке.

— Извините, милая, но желание Егора Андреевича для меня закон. Потерпите немнож… — заткнулся, прислушиваясь к ударам сердца. С минуту перемещал его по грудной клетке, спереди, сзади, одобрительно хмыкая. А потом, закинув стетоскоп, положил обе ладони на её боковые поверхности и аккуратно сдавил.

— Больно?

Я протяжно застонала, прикусив губу.

— Олег, — одной рукой Егор всё же умудрился придержать меня за спину, а второй отпихнул травматолога, — поаккуратней!

Тот недовольно засопел.

— Слушай, я учу тебя вести бизнес? Вот и ты не лезь. Я должен исключить перелом. И так много времени потеряли. И вообще, будешь умничать, не посмотрю на дружбу, выставлю за дверь.

За что мне подобные пытки? Разве я мало намучилась? Его присутствие убивало. Не хотела, чтобы он видел меня в таком состоянии. Не хотела чувствовать тепло его рук. Не хотела заботы.

Олег Владимирович снова надавил, всматриваясь в лицо.

— А так, сильно болит?

— Нет, — выдохнула, переведя дыхание. — Не сильно.

— Хорошо. Перелома нет. Егор, подними рубашку со спины.

Что за?.. Где медсестра? Это нормально вообще? Эй!! Начала пручаться, если едва уловимые трепыхания можно назвать пручанием. Студинский приподнял просторную больничную распашонку и громко втянул в себя воздух, вытянув шею. Я не могла разобрать, что он там увидел, да и склоненная под бюстгальтером голова травматолога перекрывала доступ к обозрению, но Егор сразу напрягся, прижимаясь ко мне грудью, и тихо выругался.

— Мда… Хм… — бормотал врач, рассматривая бочину. — А ну-ка сделайте вдох, как можно глубже. Ага, вот так. Хорошо-о-о-о. Где болит в этот момент?