Испытание верностью - Арина Александер (2020)

Как бы мне хотелось, чтобы он всегда так смеялся: открыто, громко, искренне. Чтобы всегда так смотрел на меня: со смесью дикой страсти и щемящей нежности.

Я разрывалась. Разрывалась между желанием увидеть брата целым и невредимым и возможностью предупредить Егора о грядущем захвате. Задыхалась. Запуталась. Раздвоилась. Сердце с одним, кровь и душа – с другим. Предам одного – подставлю второго. И наоборот.

— Лида-а-а, ты меня слышишь? — голос Егора прозвучал будто издалека.

Я поняла, что прекратила улыбаться и испуганно вцепилась в отворот его пиджака.

— Всё хорошо. Просто голова слегка закружилась.

— Смотри, если тебе плохо… — голубые глаза с тревогой всматривались в мое лицо.

— Нет, нет, я в порядке. Сейчас поем и всё пройдет. Поехали скорее, пока твои бизнес-партнеры не поставили на нас жирный крест.

Егор снова засмеялся, заметив, что для этого им придется изрядно попотеть и, заботливо придерживая за руку, повел к выходу из павильона.

* * *

Было глупо надеяться, что Семёнова останется на выставке. Щас. Она тоже потащилась в кортеже машин, восседая за рулем красной Ауди. Ладно я, но она?.. Какого вообще фига? Та-а-ак, вдох-выдох, вдох-выдох. Раздражает.

…За длиннющим столом все едва поместились. И где их сколько набралось? Человек двадцать, как минимум.

Егор постоянно поддерживал разговор с пожилым мужчиной и периодически окутывал меня обеспокоенным взглядом. Я мило улыбалась, давая понять, что всё отлично и украдкой наслаждалась его скользящими прикосновениями к спине.

Как оказалось, этот пожилой мужчина не кто иной, как крестный Студинского Леонид Решетняков, который уже долгие годы обитет в Москве, оставив весь бизнес старшему сыну. Егор рассказал ему о ситуации с «ТехМашем» и он дал совет задействовать в охрану территории ментов.

— … тогда у тебя будет правовое заключение о несанкционированном захвате и плюс ко всему – готовые свидетели под боком, — заключил он в конце разговора и хлебнул минералочки, вместо распиваемого вокруг конька.

Поднявшись из-за стола, Егор достал телефон. Я догадалась, что он пошел звонить Дудареву. Несколько раз и мой сотовый вибрировал от принятых сообщений. Проверила. Удовиченко, в своей излюбленной манере кнута и пряника потребовал стопроцентной отдачи нашему «общему делу» и напомнил, чтобы я была послушной девочкой. Сразу удалила переписку и залпом осушила бокал шампанского, встретившись с насмешливым взглядом Семёновой. Не смотря на недавнее чувство голода, есть перехотелось.

— Двойка Студинскому, причем жирная. Разве можно оставлять такой бриллиант без присмотра?

Я обернулась и встретилась с внимательным взглядом тёмно-карих глаз владельца ликероводочного завода Кирилла Омельянова. Он первым заприметил Егора на выставке и всё время был рядом. Интересный, весёлый мужчина, вот только жена у него – полная противоположность. Сразу раздула перья, недовольно уставившись в нашу сторону.

— А вам – единица! — кокетливо захлопала ресницами. Лучше бы в гостиницу поехала. — Как можно оставлять жену?

— Её-то? — наклонился над самым ухом, и меня обдало спиртным. — Её можно. Её никто не умыкнет. Надорвется. — И рассмеялся, задорно подмигнув, имея в виду лишний вес благоверной. — А вот с такой красивой девушкой, как вы, я бы не против потанцевать, если, конечно, удостоюсь подобной чести.

Эх, была ни была, потанцуем. Мужчина приятной внешности. Смешной. Не смотря на бесконечные шутки, умеет держать себя в руках и вести культурную беседу.

Танцевали под песню Киркорова «Жестокая любовь» и Омельянов умело копировал певца, подпевая на припеве.

— Вот так и живем, Лидочка, — заливал он, рассказывая о своем несчастливом браке. — Страдаем от невозможности помолодеть лет так на десять и развестись.

— Скажете ещё. Вы же видели, на ком женились двадцать лет назад.