Просто Алина - Ann Li

Мое сердце ухнуло куда-то вниз, не желая тут оставаться и чувствовать. Вот он. Момент истины. Тайное рано или поздно становится явным. И я ощущаю, что в моем случае - поздно.

Могу соврать сейчас. Выпроводить маму, с которой у меня непростые отношения. А потом уже объясняться с Максимом. Но боюсь, очередным враньем сделаю себе только хуже.

- Алина? - сверлит взглядом меня Максим.

- Да, - выдыхаю я и прямо смотрю на Максима.

Сама не знаю, что ищу в его потемневшем взгляде. Понимание? Презрение? Удивление?

- Уверена?

Я молча иду к сейфу, скрытому за картиной в зале, быстро набираю код и беру конверт, лежащий сверху кипы бумаг. Почему я додумалась спрятать документы, но не фотоальбомы? Это уже риторический вопрос.

Протягиваю его Максу. Он берет его, внимательно читает, откуда он.

- ДНК-тест. Но конверт закрыт… - медленно проговаривает Макс.

- Я сделала тест, но смотреть не стала. К тому моменту я уже полюбила Адель, понимала, что тест ничего не изменит.

Макс крутил в руках конверт. Но разворачивать не спешил.

- Давно ты знаешь? - спросил Макс.

Я кивнула, не в силах отвечать. Замечаю, как мама внимательно смотрит на нас. А мой взгляд, кажется, полон отчаяния.

Господи, мама! Как же ты не вовремя… Почему нельзя было подержать язык за зубами минут двадцать?

Моя мама - это находка для шпиона. Она расскажет всё и даже больше, что знает любому, кто спросит. Раньше я обижалась на нее за это, а со временем привыкла. Она как открытая книга. Никаких тайн и секретов.

В свое время она даже всем рассказала про измены отца. Нет, она горевала, ей было больно. Но… при этом рассказывала любому, кто интересовался причиной ее плохого настроения. Будучи маленькой я не понимала, зачем она это делает. А все было просто - она ловила сочувствующие и жалостливые взгляды, слова, объятия. Моя мама подпитывалась этими эмоциями. Таких людей в своей жизни я больше не встречала (может, сознательно избегала). Ей нравится, когда ее жалеют. И я приняла ее такой, как она есть. После смерти отца, она отправилась в кругосветное путешествие, затем уехала в Индию, искать смысл жизни, потом был йога-тур и Бог знает, что ещё. Я ее за последние два года видела три раза. Меня это вполне устраивало. А сейчас… пусть сама не желая мне зла, она мне очень подгадила. Хотя… я сама виновата.

Отгоняю лишние мысли о маме. Не сейчас. Перевожу взгляд на Макса. На его лице нет никаких эмоций. Чувствую, что за этой внешней спокойной оболочкой, внутри у Максима извергается вулкан.

- Я хотела с тобой поговорить ещё вчера, но…

- А за месяцы, что провела рядом с нами такой возможности не было? - начал нападать Максим.

Я не стала отвечать и переключилась на маму.

- Мам, я прошу тебя сейчас уехать, а завтра мы поговорим. Мне нужно пообщаться с Максимом тет-а-тет, - голос мой дрожит, хоть я и пытаюсь придать ему твердости.

- Я хочу знать, что тут происходит! Никуда не пойду, - заявила мама.

- Пожалуйста. Ты и так постаралась, - усмехнулась я, показывая взглядом на альбом.

- Твоего ребенка поменяли в роддоме? - не унималась родительница.

Любопытство под видом беспокойства. Любопытство - ещё один порок мамы.

- Нет, я не рожала Аделину, - ответила ей честно.

Макс же буквально продолжал сверлить меня взглядом.

- Тогда как? - удивилась мама.

- Никак, - четко проговорила я.

Не знаю, откуда берутся силы для сарказма.

- Вам лучше уйти, - не дожидаясь ответа мамы, прогремел Макс.

Он был зол и взбешен. Я это видела по его глазам, но избавиться от матери было сейчас необходимо. Этот разговор не для ее ушей. Когда-нибудь, возможно, я расскажу ей, как и что происходило. Но не сейчас.

Наверное, мама заметила состояние Максима, поэтому перечить не стала. Она согласилась. Хотя всем видом показывала, что такой расклад ее не устраивает.