Интрижка - Кристен Эшли

Именно тогда я заметила, что экран висевшего на стене массивного телевизора направлен на кровать, а диван, продолговатый журнальный столик и два кресла по бокам располагались спинками к телевизору.

Видимо, телевизор он смотрел, лежа в постели.

Или практически не смотрел, учитывая количество книг, практически вываливающихся с многочисленных полок и покрывающих стол у кресла в углу с потрясающим торшером на треноге рядом.

— Как долго ты здесь живешь? — поинтересовалась я.

Полная тишина, вызванная этим вопросом, заставила мои плечи мгновенно напрячься, и мой взгляд переместился прямо на Джонни.

В руках он держал яйца и снимал миску с полки над тем местом, где готовил.

Похоже, он не собирался отвечать на то, что я считала ненавязчивым вопросом.

Затем мне вспомнился наш вчерашний разговор в баре.

Разговор, который я не замечала, до тех пор, пока не вспомнила об этом, был односторонним.

В этом городке я была новенькой. Мне пришлось переехать сюда по причинам, о которых я не хотела думать. Но я переехала сюда, потому что здесь жила Дианна, она перебралась в это местечко много лет назад, сразу после того, как вышла замуж за Чарли, и она всегда говорила о том, как здесь потрясающе. Какие все дружелюбные. С каким дружелюбием жители относятся друг к другу. Кроме того, стоимость недвижимости была намного меньше, чем в большом городе. Вы могли бы приобрести очень хорошее жилье за гораздо меньшие деньги.

Единственным недостатком было то, что дорога на работу занимала много времени и могла быть ужасной из-за пробок. Но за те два месяца, что я здесь провела, я поняла, что это стоит того, чтобы каждый день ездить на работу по часу (а частенько и того больше).

Тем не менее, Дианна и Чарли — единственные, кого я знала из местных, и я решила, что с приходом лета пришло время стать более общительной, познакомиться с соседями.

Поэтому по дороге домой заглянула в единственный местный бар, известный как «Дом». Он представлял собой питейное заведение, как и любой другой бар, с прямоугольной барной стойкой посередине, столами вокруг, телевизорами повсюду. Я слышала, что здесь иногда выступали группы, но по большей части, это было просто тихое местечко, где можно поиграть в бильярд или встретиться с друзьями, поболтать и немного расслабиться.

Вообще-то, когда я парковалась, то увидела Джонни, въезжавшего на стоянку. Через кабину грузовика мельком отметила его красивую внешность. И даже слышала, как закрылась дверца его машины, когда входила в дверь бара.

И едва я села, как Джонни подошел ко мне.

Он не посмотрел на меня, просто скользнул в пространство между мной и барным стулом рядом.

На него мгновенно обратила внимание женщина-бармен, после чего он сказал:

— Как обычно, Салли, и что бы она ни пила.

Это была не самая оригинальная фраза для подката из когда-либо существовавших.

Но она была лучше всех, какие я слышала когда-либо в свой адрес, только потому, что она исходила от Джонни.

Так все и началось, он сел рядом со мной и спросил, как меня зовут.

— Элиза. Элиза Форрестер. Но все зовут меня Из или Иззи.

Сказав это, я впервые улыбнулась.

И в течение следующих нескольких часов я много чего рассказала.

Джонни задавал вопросы так же, как и я. Но когда вопрос исходил от меня, он уклонялся от ответа, возвращая разговор ко мне.

Сидя на его кухонном столе после четырех занятий сексом за одиннадцать часов, мне очень запоздало пришло в голову, что я ничего о нем не знала, кроме его имени, что он водил грузовик, жил посреди леса в доме с водяным колесом, и был исключительным любовником.

Чувствуя себя неловко, я отхлебнула кофе, лихорадочно обдумывая, какую бы уловку ввернуть в разговор, чтобы снять напряжение.

Потерпев неудачу в этом, я услышала:

— Три года.