Без тебя не получается - Катя Маловски

Уже на кухне вижу такую картину: Катя в одной моей футболке, которая слегка прикрывает её пятую точку, и в этих дурацких лохматых тапках стоит ко мне спиной у плиты, что-то напевает. В воздухе чувствуется приятный яблочный аромат.

Подхожу к ней сзади, обнимаю за талию и целую за ухом. Катя слегка вздрагивает от неожиданности, но потом с улыбкой на лице произносит:

— Доброе утро!

— Доброе утро! И что это мы тут делаем? — вдыхаю запах её волос.

— Извини, я похозяйничала здесь немного. Приготовила яблочный пирог, он в духовке. Сейчас делаю омлет, — оборачивается: — Ты ведь ешь омлет?

— Я съем всё, что ты приготовишь.

Щека Кати испачкана в муке. Я стираю след от неё большим пальцем. Затем целую щеку, перехожу на губы. Катя в ответ обнимает меня, впиваясь пальцами в лопатки. Затем отворачивается и продолжает резать овощи. Мои руки проскальзывают ей под футболку в поисках ягодиц. И тут я понимаю, что она без белья. Ошарашено приподнимаю край футболки и удостоверяюсь в этом воочию. Катя хихикает и отвечает на мой немой вопрос:

— Я не смогла найти свои трусики.

И это как перед быком красной тряпкой махнуть. Я мгновенно возбуждаюсь.

— Ты понимаешь, что нам сейчас будет не до завтрака? — прижимаюсь бёдрами к её попке.

— Так, цыц, — легонько бьёт меня по рукам, сжимающим её талию, — не мешай.

А я как умалишенный хочу её касаться. Везде.

— Я вообще-то омлет готовлю.

— О, от омлета я бы не отказался, — намекаю двусмысленно.

Катя резко разворачивается и кидает в меня мукой. Немного попадает на лицо. Я часто моргаю, чтобы мука слетела с ресниц. И только потом замечаю на столешнице открытую упаковку. Рывком до неё дотягиваюсь и загребаю немного в ладонь.

— Ах, вот ты как, — в Катю прилетает "ответка".

Мука мгновенно оседает на её волосах. И пока Катя не успела опомниться, сгребаю её в охапку. Смеётся, брыкается. Но силы не равны. Или, может, ей и не особо хочется вырваться из моих объятий?

От близости её тела, её запаха я снова пьянею. И снова хочу. Целовать. Трогать. Быть в ней.

— Теперь голову придётся мыть, — нервно дышит, упираясь ладонями мне в грудь. И что-то подсказывает, не то она хотела сейчас сказать.

— Не вопрос. Заодно проверим, поместимся ли мы в ванне вдвоём.

О, да, принять с ней ванну это будет просто ох*енно.

— Как ты всё ловко придумал.

— Я в муке. Ты в муке. Ванна с пенкой. Схема простая.

— Хм, — усмехается.

— Что?

— Вспомнила строчку из песни группы "Звери".

— Какую?

— "Схема простая: я сверху, ты снизу". *

— Так я же говорю, не вопрос…

Продолжая обнимать Катю, пячусь назад. Приземляюсь на стул, усаживая её верхом.

Спасибо, Рома (прим. авт.: имеется в виду солист группы "Звери" Роман Билык), что подкинул идейку.

Не разрывая зрительный контакт, одной рукой обнимаю Катю за талию. Другую руку закидываю себе за голову, тяну со спины верхний край футболки, освобождаясь от неё. Катя наклоняется ко мне, уткнувшись носом в шею. Руки скользят по моим плечам, шее, лицу. Пальцы зарываются в моих волосах.

Всё, башка отключается. Мысли исчезают.

Теперь моя рука как магнитом тянется к тому месту, которое, как мне сообщили ранее, не прикрыто трусиками.

Ваааау. Горячая. Нежная. Мокрая. Моя.

Свободной рукой нахожу под футболкой её грудь. Обхватываю ладонью и слегка сжимаю. Катя прогибается, прикрывая глаза. Издаёт тихий сладостный стон. А её пальчики бесстыдно, на ощупь пробираются под резинку моих штанов, немного их спуская. Бл*ть. На эти прикосновения реагирует каждая клеточка моего тела.

Заниматься подобными делами при свете дня ещё круче, чем в темноте или полумраке. Чувства обостряются в несколько раз.