Я никому не скажу - Дина Дэ

Может ли человек за это время сломаться окончательно?

— Осталось двадцать один день, — собственный охрипший голос заставил поморщиться. Слишком явно было мое отчаяние.

Клим, сидевший за столом напротив меня, медленно поднял голову. Его ложка звякнула о тарелку.

За весь завтрак это были первые слова, произнесенные вслух. После своего обещания Клим замкнулся в себе и практически не смотрел на меня.

Мой же взгляд неизменно возвращался к нему. Непроницаемое лицо, скупые уверенные движения, гордый поворот головы и отблески пожара в глазах. Я пыталась представить Клима среди студентов в университете, смеющимся над шуткой однокурсника, — и не могла.

Он был из другого мира — мрачного, свободного и дикого.

Резко отодвинув от себя тарелку, Клим откинулся на спинку стула и, скрестив руки на груди, уставился на меня.

Я тут же прикусила язык. Мои слова задели его. Но я не должна растрачиваться на подобные мелкие подколы. Чтобы почувствовать себя удовлетворённой, мне нужен был один сокрушительный удар.

Всего один.

— Когда ты закончил университет? — непринужденно спросила я, помешивая ложкой густую кашу.

Эта естественность далась мне нечеловеческими усилиями. Я и в прошлой жизни не была мастером задушевных дружеских бесед, но теперь это приобрело вселенские масштабы. Я не могла избавиться от ощущения, что мы играем в какой-то бездарной театральной постановке.

— Я его не закончил.

В темных глазах мелькнула усмешка. Ему нравился мой спектакль.

— Почему? — искренне удивилась я. — Профессор говорил, что ты был его лучшим студентом.

Темные глаза заволокло предгрозовыми тучами. Но Клим всё еще получал удовольствие от этой сцены.

— Меня поставили перед условием, и я выбрал не математику, — ответил он.

Наклонив голову набок, Клим откровенно разглядывал меня.

Аппетит пропал. Я крепко сжала в руке ложку, и мышцы тут же отозвались ноющей болью. Прогоняя из головы мысли о прошлой ночи, я тихо проговорила:

— Ты выбрал Еву.

Это был не вопрос. Но Клим все равно кивнул. Он всегда выбирал Еву.

Мне захотелось резко сменить тему. Вскинув на Клима глаза, я спросила:

— На что ты живешь?

Клим приподнял брови. Он казался разочарованным моим вопросом.

— Когда у тебя математический склад ума, заработать на биржах несложно. И даже не приходится на кого-то пахать, — равнодушно пожал он плечами. Деньги его мало интересовали, я поняла это уже давно.

— За что ты хочешь отомстить отцу Антона?

Мои попытки разгадать Клима были похожи на беспорядочные метания слепого котенка в картонной коробке. Я совалась везде, но натыкалась только на преграду.

Клим окончательно потерял интерес к нашей беседе. Встав из-за стола, он отнес грязную посуду в раковину. Я продолжала сидеть на месте и сверлить взглядом мужскую спину.

— Это тоже как-то связано с Евой?

Мой вопрос прозвучал почти враждебно. Мне начинало казаться, что эта девушка находится в комнате. От духоты прошиб пот.

Клим повернулся и, вытирая руки кухонным полотенцем, пристально посмотрел на меня.

— Да, — коротко ответил он.

Я сглотнула и прикрыла глаза, пытаясь справиться с головокружением. Комната сузилась до крохотных размеров. Солнечный свет, падающий из окон, стал нестерпимо ярким.

С шумом выдохнув, я посмотрела на Клима. Черты мужского лица размылись, фигура подернулась дымкой, и только пронзительно черные глаза оставались по-прежнему яркими.

— Блять, только не вздумай опять падать в обморок!

Громкий окрик прозвучал издалека, будто нас с Климом разделяла толща воды.

Я бессмысленно смотрела, как Клим приближается ко мне. В голове не было ни одной мысли. В ушах шумела пульсирующая кровь. К горлу подступила тошнота.

Клим, наклонившись, обхватил руками мои плечи и слегка встряхнул.

— Посмотри на меня! — рявкнул он.