— Почему же? — первый раз за все это время она поднимает покрасневшие глаза на меня, она улыбается так горько, что мне хочется провалиться сквозь землю. — Когда-то она встрепенулась, решила, что не сможет жить одна, и родила меня. От донора. От незнакомого человека. Захотелось ей поиграть в мать. А через пару лет передумала. Одиночество вдруг пришлось ей по душе. А уже ничего не сделаешь, ведь есть я.

Я даже не пытаюсь скрыть изумление. Пялюсь на неё, как на неведомое животное. Неужели так бывает?

— Здорово, правда? Это мне бабушка рассказала, не она. Пыталась оправдать маму. Не очень-то вышло.

Я роняю голову на руки и изучаю ковёр. Не знаю, что сказать. Можно ли вообще сказать что-то правильное после такого признания?

— Извини, что вывалила все на тебя, — говорит Лиза тихо.

Я снова качаю головой, вот дурак! Нужно что-то сказать. Хоть что-нибудь ободряющее!

— Я разберусь с Артемом. Поговорю с ним. Он ничего не расскажет.

Она усмехается и трёт глаза.

— Ведь вы с ним так близки, да?

Старая добрая Ли вернулась. Уже что-то.

— Не близки, но это неважно. Я с ним поговорю. Я не допущу этого!

Зачем-то я хватаю ее за плечи, пока говорю, и внимательно смотрю ей в глаза. Стараюсь быть убедительным. Она должна мне поверить. А я сделаю все, чтобы выполнить это обещание. Она творила много некрасивых вещей, но такого она не заслужила. Хватит с неё страданий.

Она вроде бы верит. Медленно кивает. Я ее отпускаю и собираюсь на выход. Перед уходом я повторяюсь.

— Ни о чем не беспокойся. Я разберусь с моим братом. До завтра, — я сочувственно улыбаюсь и добавляю: — Ли.

Впервые короткая версия ее имени не вызывает во мне раздражения.

Дома меня встречает сердитое лицо матери. Она собирается меня отчитывать за внезапную вечеринку с алкоголем посреди дня. Но я не даю ей сказать и слова. Влетаю на кухню прямо в обуви и сажусь на стул. Мама занимает стул напротив и сверлит меня беспокойным взглядом. Понимает, что ситуация серьезная. Даёт мне время. Очень люблю ее за это.

Наконец не выдерживает:

— Что случилось?

— Скажи, если бы ты узнала, что один человек хочет опозорить другого, выставив на всеобщее обозрение его страшную тайну, что бы ты сделала?

Мама задумывается. Я благодарю небеса за то, что мы на кухне одни.

— Я бы дала ему это сделать.

У меня глаза лезут на лоб. Но мама быстро продолжает и улыбается, глядя на мою реакцию.

— А потом бы выставила на всеобщее обозрение его нижнее белье. Да с таким изяществом, что ему бы никто не поверил.

Теперь я поражён. Многозначительно киваю и протягиваю ей руку в знак уважения. Мама с улыбкой крепко пожимает мою ладонь. Затем резко черты ее лица меняются, хватка становится тверже.

— А теперь поговорим о наказании, которое тебя ждёт, молодой человек!

Глава 26. Ли

Даже хуже, чем я предполагала. Намного хуже. Он очерняет меня. Выставляет легкодоступной девкой, соблазнительницей учителей. Он говорит, что за оценки я готова… Ох, что он только не говорит.

Но самое худшее — не слова Артема. Самое ужасное то, что я поверила Нику. Он обещал все исправить, и я купилась, как дура. Наивная идиотка.

Как же глупо было надеяться на его помощь. Я с закрытыми глазами представляю, как Ник сбивает со стула Артема и швыряет его об пол. Даже сейчас я думаю о том, что Ник мне поможет. Сейчас. Сейчас он все исправит.

Заставляю себя открыть глаза и смириться с действительностью. Ник смотрит на меня каким-то непонятным взглядом. Наверняка, злорадствует. Его брат сейчас доказывает всем вокруг, что я — само зло. Так он, кажется, говорил? Его мечты сбылись. Пусть. Пусть радуется. Пусть все они…