Сосед года - Ляна Вечер, Ева Есени

Сердце едва не останавливается от этих мыслей! Забыв о слабости, встаю с кровати и топаю к двери. Не знаю как, но я должна отсюда выбраться. Перспектива быть изнасилованной бывшим и рожать ему детей, мягко говоря, не греет.

— Настя! — ору. — Настя, иди сюда! Срочно!

Глава 49

— Бабы они такие, да, — рассуждает Витёк за рулём. — Говорят одно, думают другое, а делают вообще третье. Их хрен поймёшь! — распинается с чувством. — Вот моя вчера спрашивает: я толстая? Говорю: нет, мася, ты у меня самая красивая. Она мне: врёшь. Я говорю: ладно, ты чуток поправилась. А она мне скандал закатила!

— Заткнись, пожалуйста, — рычу, разглядывая фото в телефоне.

Я пытаюсь посмотреть на фотографии не как рогоносец, а как следователь. Витя со своими половыми драмами вообще не в кассу. Не даёт сосредоточиться.

Что-то с этими фотками не так. То есть на первый взгляд всё ровно — девушка после бурной ночи с любовником крепко спит на помятых простынях, но… Я не могу понять, в чём конкретно заключается «но».

— Не смотри, — Витя вздыхает, — только нервы себе портишь. Набьёшь Стасу морду — отведёшь душу.

— Бил уже, — убираю смартфон в карман треников. — Он только от вида моей ксивы чуть в штаны не наложил, а когда драка была, бегал от меня. Стас — ссыкло, понимаешь?

— Бывает, — Витёк пожимает плечами.

— А теперь объясни мне, откуда у труса взялось столько смелости? Пообщаться хочет, домой к себе позвал.

— Дома и стены помогают.

— Нет, тут что-то не так. Но если Ника у него… — затыкаюсь, потому что ещё слово — и я взорвусь.

Витя останавливается у подъезда элитной многоэтажки, и я выхожу из машины.

— Погоди, я с тобой! — следователь мылит лыжи прогуляться в гости за компанию.

— Сиди тут, — заглядываю в салон. — Если что — я дозвон сделаю. И нашим позвони.

— Зачем?

— Затем, твою мать! — Я на конкретных нервах. — Может оказаться, что ты прав насчёт маньяка Стасика.

Витино лицо надо видеть — удивление и радость от признания его заслуг. Как медаль получил, честное слово. Только разделить с Витьком эти эмоции я не в состоянии. Если котёна изменяет мне со Стасом — это жесть и полный конец всего, во что я снова поверил после Танькиных похождений. Но если измена подставная, а у Стаса рыльце в кровавом пушку — это полная трында!

В трико и тапках пру по обледенелому тротуару, захожу в подъезд элитки, иду мимо администратора — морда кирпичом.

— Молодой человек, вы к кому?! — девушка бросается за мной.

— К кому надо, — сверкая бешеным взглядом, показываю ей ксиву.

Поднимаюсь на лифте на этаж, нахожу пятьсот двадцать первую квартиру, нажимаю на кнопку звонка. Стас открывает, и я без «здрасте» вламываюсь в хату.

— Ника! — шагаю по гостиной, а больная башка едет. — Ника, ты здесь?! — заглядываю в кухню.

Нет её на первом этаже, но квартира двухуровневая. Держась за перила, как могу быстро поднимаюсь по лестнице. Тут у Стасика спальня. Кровать… та самая, с фоток. Только котёны в помине нет.

— В тапках из больницы сбежал? — Мазай с ядовитой ухмылкой стоит на пороге комнаты. — Ника говорила, что ты в аварию попал.

— Где она?! — иду на гада.

— Тихо-тихо! — он делает пару шагов назад и оказывается в коридоре. — Тут везде камеры. Будет что в прокуратуру отнести. Второй раз я на тормозах не спущу. Понял?

— Ника где?! — беру Стаса за грудки.

С рожи ещё следы прошлых моих «аргументов» не сошли, а он снова нарывается. И ведь нарвётся! Никакие угрозы меня не остановят.

— Уехала Ника, — нервно сглотнув, выдаёт Стас. — Я ей сказал, что позвал тебя сюда, а она уехала. Боится.

— Чо?!

— После того, что ты в ресторане творил, она тебя боится.

Разжимаю пальцы и офигевший смотрю на этого клоуна.

— Ты чо лопочешь, болезный? — нервная ухмылка дёргается на губах.