Эффект Боке - Надежда Мельникова

Белые рамы для картин легко превратились в фотоальбом. Натянув несколько лесок и прикрепив тонкие деревянные планки, организаторы выставки зафиксировали фотографии прищепками. Смотрелось просто бесподобно. Инсталляцию дополняли милые безделушки, вроде деревянных надписей, игрушек и гербария, хранившего тепло воспоминаний о чьем-то первом поцелуе.Когда в зал вошел Шейн, Марта обмахнула себя альбомом фотовыставки, по коже пробежала горячая, будоражащая волна непонятного предвкушения. Они его отпустили, Марта не сомневалась в невиновности Шейна, но вся эта ситуация заставила ее понервничать. Она закинула ногу на ногу, охлаждая горевшие щеки плотной подборкой фотографий.Шейн мгновенно отыскал ее взглядом. Сидевший рядом Хьюберт подвинулся ближе, касаясь плеча девушки, рассказывая о культуре разных стран на примере выставленных фотографий. Шейн подошел к стайке разукрашенных моделей. Марта резко отвернулась. Да уж, лучше поздно, чем никогда поддаться влечению к самому разгульному мужику Парижа.Окруженный моделями и репортерами, он смотрел на нее. Этот настойчивый, наглый взгляд синих глаз заставлял Марту поправлять волосы, менять позу, тереть мочку уха и барабанить пальцами по мягкой кожаной обивке стула.Какого черта он на нее уставился? Она не собиралась нарушать его приятное общение с разноцветными куклами. Марта вздрогнула, когда, напомнив о своем присутствии, Хьюберт взял ее за руку, сжимая тонкие пальцы. Она повернулась, нежно улыбнувшись своему парню. Молодые люди встали, направляясь к центральной композиции выставки.Шейн перемещался из одного угла зала в другой. Одетый в дорогой, идеально скроенный костюм, с полупустым бокалом шампанского в руке, он отвечал на многочисленные вопросы, но его глаза, пылающие страстью, впивались в фигуру Марты, раздевая ее догола. Ощущая кожей пристальное мужское внимание, она понимала: уж лучше умереть в окружении стаи домашних хомячков, чем поверить Шейну. Проще вырвать сердце из груди и бросить под колеса проезжающих грузовых машин, чем поддаться волне желания и плюхнуться в горячую постель фотографа. И все же… Ни один мужчина не смотрел на нее так проникновенно, будто его жизнь зависела от ее прикосновения.Томная блондинка в черной короткой юбке, как бы невзначай, уронила сумочку. Шейн галантно подал потерю, а в благодарность получил сложенный в несколько раз кусок розовой бумаги. Покачав головой, Марта вздохнула. С этой выставки он уедет с ней. Неизвестно откуда взявшаяся ревность резко ударила под дых, мысленно согнувшись пополам, Марта не смогла восстановить дыхание. Ей нужен был воздух.Ночной Париж, наполненный множеством соблазнов, иногда был уютным и сдержанным, словно созданный для уединения. А порой становился безудержным и страстным, заманивая окунуться в сумасшедшее обилие ночных развлечений. Марта вышла на улицу, нырнув в миллионы ярких огней и звуков. Красные, желтые, зеленые цвета вспыхивали и гасли, сменяя друг друга. Город казался живым организмом, где ее маленькая трагедия ничего не значила. Хьюберт был милым, но Марта испытывала гораздо больше удовольствия, подчиняясь мужчине, а не управляя им. Как можно устоять перед тем, в чьих руках она теряла желание сопротивляться? Она услышала шаги за спиной.– Я иду, Хью. Голова закружилась, – обернулась девушка.Марта удивилась, оступившись на высоких каблуках. Непостижимая смесь из страха, ревности, злости и дикого желания забилась внутри, словно раненый зверек в клетке. Она сделала шаг назад, оказавшись прижатой к толстому стволу цветущего каштана.– Привет, – прошептал Шейн, бесцеремонно сжав талию двумя руками.Тепло горячих пальцев опалило кожу даже через плотную ткань платья. Марта не могла прийти в себя от такой наглости. Затылок и спину она оцарапала о колючую кору дерева. Удивительный, слегка горьковатый и едва уловимый запах цветов каштана пьянил. Днем он почти не пах, а ночью становился гораздо интенсивнее. Несколько веток зацепились за волосы, но разве это имело значения, когда фантазии становились реальностью? Лучше бы он никогда к ней не прикасался, тогда она не дышала бы так часто, буквально утопая в аромате его туалетной воды. В морском, чистом запахе, который она слышала много раз, а теперь будто ощущала по-новому. Ей хотелось раздеться, скинуть эти душные тряпки и прижаться к его телу, отдаться рукам.– Я думала, что мы в ссоре, – дрожащим голосом выдавила Марта.Это все, на что она оказалась способна. В груди бешено билось сердце, Марта смотрела на Шейна, забывая, где находится. Когда он успел поднести спичку и разжечь этот безумный пожар внутри? Изначально коллеги, а потом вдруг жаждущие друг друга идиоты? Шейн пер, как танк. Дерзкая улыбка не оставляла сомнений в том, что именно ему нужно.Она не удостоилась ответа. Он коснулся носом ее щеки, слегка дотронулся уголка рта сухими губами, на что Марта лишь приоткрыла свои, до конца не понимая, что с ней происходит. Шейн прижался низом живота, давая почувствовать свою твердость. Все вокруг закружилось в диком танце страсти. Его глаза: синие, глубокие, яркие и блестящие, как огни пролетавших мимо машин, сводили ее с ума. Шейн не стал спрашивать разрешения, наплевав на прохожих, на парня Марты, что ошивался где-то поблизости, поцеловал ее грязно и распутно, как целуют портовых девок за три копейки. Марта едва удержалась на ногах. Сегодня она ждала его, искала, неосознанно звала, подхватывая наглые, горячие взгляды. В прошлый раз она обрызгала его перцовым баллончиком, а теперь защититься было нечем.Марта поддалась навстречу мужчине, которому так хотелось сказать «да». Шейн прижался к ней сильнее, и она почувствовала каждый изгиб, всю соблазнительную твердость его великолепного тела. Он взял ее лицо в ладони, целуя глубоко и жадно. Шальное желание грубого проникновения возле дерева напугало девушку до чертиков. Никогда в жизни она не была столь безрассудна. Марта попыталась остановить его, но из горла вырвался лишь глухой стон. Шейн спустился ниже, целуя нежную кожу шеи, посасывая, оставляя фиолетовые следы. И тут перед Мартой возник образ блондинки с выставки. Бесконечно длинные ноги и торжествующее выражение лица. А ведь эта приторно-розовая бумажка до сих пор покоилась в одном из его карманов. Она не хотела становиться очередной взятой высотой, после которой Шейн отправится дальше – брать новую.***Шейн испытал сильный стресс. Побывать за решеткой не слишком приятное занятие. Ему нужна была Марта. Лишь она могла заглушить этот страх и ужас. Только малиновый вкус ее губ способен был притупить неприятное ощущение потери свободы. Он все еще злился за перцовый баллончик, однако, как только увидел ее в зале, моментально простил, и осталось лишь неприкрытое, чистое желание. Но дело было даже не в этом. Шейн хотел обнять Марту, прижать к себе, и, вдыхая запах волос, просидеть целую вечность, успокаиваясь. Он не сводил с нее глаз, наслаждаясь тем, как она смущалась, замечая его внимание.Марта сама дала ему шанс, оставив бедняжку Хью в одиночестве. Он не планировал хватать ее так сразу, рассчитывал поговорить, разобраться. Марта умела его утешать, она подбирала правильные слова. Звук ее голоса действовал умиротворяюще. Все начинало приобретать смысл, когда она улыбалась ему.Но как только Шейн оказался слишком близко, тут же потерял над собой контроль. Хуже всего было то, что она целовала его в ответ, и это сорвало крышу окончательно. Марта отчаянно прижималось к нему, таяла, стонала. Он имел слишком много женщин, чтобы не знать, что такое настоящее желание. Страстная, горячая кошечка пыталась с собой бороться, но получалось плохо. И вот этого Шейн никак не мог понять. Если они оба хотели одного и того же, почему она сопротивлялась?Марта вырвалась из его объятий.– Да тебе же все равно с кем спать, – взвизгнула девушка, толкнув его в плечо.И это было неправдой. Он спал лишь с теми, кто вызывал его интерес. Кто же виноват, что любопытство вспыхивало и гасло так же быстро, как загоралось. Смятый фитилек дешевой свечи – вот на что были похожи все отношения Шейна Райта.Марта ему не доверяла, вот почему отталкивала, не верила, что он способен на что-то серьезное. Шейн отшатнулся, стараясь удержаться на ногах. Слишком много эмоций, радости, возбуждения и боли. Он не имел понятия, как показать этой женщине, что она значит для него в действительности. Все что он умел – это соблазнять, брать, получать удовольствие. В глазах потемнело, накатила слабость, стало подташнивать. Сахар, он такой, он словно твоя вторая сущность. Тонко чувствует перемены настроения, чрезмерные эмоции, гормоны, температуру тела, простуды, вирусные инфекции. Он моментально меняется: то взлетая до небес, то падая ниже плинтуса. В такие минуты себя особенно жалко, ведь почему-то именно ты!– Шейн, ты в порядке? – прошептала Марта, касаясь его плеча.Он сделал шаг назад, вытянув руку перед собой. Хватит! Он больше не позволит ей сюсюкаться с ним, как с больным ребенком. Это его крест, и он будет нести его один. Больше никаких низкоуглеводных пирогов, очищенных яблок и диабетических печений. Они либо вместе, либо врозь. Марта пыталась помочь, но Шейн останавливал ее, не давая шанса.Добравшись до мужского туалета, Шейн вымыл руки и сел на подоконник, достав из внутреннего карман глюкометр. Увидев цифры на приборе, он присвистнул. Вытащив шприц-ручку, оголил предплечье и сделал дополнительную инъекцию инсулина. Откинувшись на оконный откос, Шейн закрыл глаза, усмехнувшись. Забавно, всего лишь поцеловал, а цифры на приборе зашкаливают. С другими женщинами такого не было.Когда Шейну полегчало, он вернулся в зал. Сделав вид, что не замечает того, как переживает Марта за его самочувствие, он подошел к блондинке, сунувшей ему номер телефона. Для полноты идиотизма картины не хватало только, чтобы Марта отправила бедняжку Хью проведать, как там Шейн в туалете. Суженый весьма доброжелательно кивнул ему с другого конца зала.К черту все, приобняв высокую девушку за талию, Шейн широко улыбнулся. Розовый пахучий клочок бумаги он выбросил сразу, ее номер ему ни к чему, а вот избавиться от надоедливой мании «по имени Марта» ее стройное, упругое тело помочь сможет.