Эффект Боке - Надежда Мельникова

Любовь… На что она похожа? На яркий, шумный праздник с оглушающими взрывами и салютами, дикими плясками и горячительными напитками, дурманящими тело? Или может быть на тихое небо теплой летней ночи, когда хочется улечься в траву, закинуть руки за голову и лежать так до рассвета, боясь спугнуть сказочные мгновенья?До того, как таймер дошел до нуля, Шейн понятия не имел что такое любовь. Она была ему не нужна. Чуждое Шейну эфемерное, капризное создание. Но как только цифры на табло закончились, сказочная фея по имени «любовь» сжала тонкие пальцы на горле фотографа. Она не оставила выбора, выжигая след на ветреном сердце. Шейн вдохнул запах волос, запоминая аромат любимой женщины. Когда знаешь, чем болен, уже не так страшно. Тысячи разных мгновений пронеслись перед глазами, маленькие странички жизни, где каждый взгляд, слово, движение головы и смех отпечатались навсегда. Забавно… Его любовью оказалась не гламурная, сверкающая модель, а обычная девушка с огненно-рыжими волосами, доброй улыбкой и теплой кожей, с россыпью веснушек на плечах. Наверное, это светлое чувство всегда дремало внутри, ждало своего часа. Неведанная ранее теплая волна блаженства и покоя прошла по телу Шейна. Ради такого и умереть не жалко.Но вместо ожидаемого взрыва зазвучала издевательская музыка цирка шапито и противный клоунский смех. Шейн закрыл глаза, а после вскочил на ноги, матерясь и срывая ненавистные провода с рыдающей девушки. Стало понятно, что бомба – муляж. Он рвал изоленту, сдирая яркие скользкие полоски, откидывая все это дерьмо в сторону. Ему нужно было двигаться, работать руками, чтобы не сойти с ума.В квартиру вбежали саперы в бронекостюмах, за ними медленно шла София:– Так я и думала, – констатировала она.Мужчина в защитной одежде вытолкал инспектора из помещения, сообщая о том, что им необходимо все тщательно проверить, прежде чем пускать полицию.– Да ничего тут нет! Я больше чем уверена, что ее он убивать не планировал! – кричала София из подъезда.Марта рванула к ванной комнате, девушку несколько раз вырвало. Сползая по стене, она схватилась за голову, не прекращая рыдать и биться в истерике.– Я тр*халась с маньяком! – скрючившись на полу снова и снова повторяла Марта, – я… я.. я, – заикалась она, не в силах справиться с нервным потрясением.Задыхаясь и не понимая, что она делает, полностью одетая Марта шагнула в душевую кабину, включая воду и подставляя ледяным струям лицо. Стараясь смыть свое прошлое, каждое прикосновение Хьюберта.Шейн попытался ее успокоить, вытягивая из воды, обнимая, но Марта оттолкнула и побежала на кухню. Держась за стены, Шейн брел за ней по коридору. Из-за пережитого стресса ему стало плохо: к горлу подкатила тошнота, голова кружилась. Из спальни доносились звуки пиликающих приборов и переговоры по рации.Марта рывком открыла кухонный ящик, просыпав половину содержимого на пол. По ее скользким, слипшимся в сосульки волосам и мокрой одежде на пол стекала вода. Она схватила огромный нож для разделки мяса и начала сдирать татуировку с ноги прямо с кожей.– Что же ты делаешь? – кинулся к ней Шейн, отшвырнув нож в сторону и подняв девушку с пола. – Мы выведем ее, я обещаю.Нож со звоном упал на керамический пол. Шейн на руках вынес Марту в гостиную. По ноге текла кровь.– Врач, нам нужен врач! – пытаясь побороть звон в ушах, крикнул Шейн, едва удерживая себя в вертикальном положении.– Да вколите вы ей что-нибудь, – послышалось из-за спины фотографа, – человеку плохо.Спустя полчаса Марта лежала на диване, положив голову на колени Шейна. Он нежно гладил ее по волосам.– Кхе-кхе! – привлекла к себе внимание София. – Мне очень жаль, что вам пришлось это пережить, но было ясно, что Марта не входит в число его жертв.– Вас здесь не было! – разозлился Шейн, глядя на инспектора исподлобья.– Она не была вашей моделью и не прошла через вашу постель, – пожала плечами София. – Он не Джейсон Вурхиз из «Пятницы 13-е», чтобы убивать, размахивая мачете. По его мнению, он создает произведения искусства. А мы с вами, вы уж извините за прямоту, – обратилась она к Марте, – обычные женщины, чья привлекательность глянцевыми журналами не подтверждена, так что убивать нас скучно и не весело, – перевернула страницу блокнота София, вооружившись ручкой.Подтянув ноги к груди и сжавшись в комочек, Марта смотрела в одну точку.– Прекратите. Да и с чего вы взяли? – огрызнулся Шейн, имея в виду, конечно, постель.– Это очевидно, – перевела взгляд с Шейна на Марту София. – Если бы вы оба не сообщили убийце, что мы на него вышли, ничего бы этого не было!София откинула упавшие на лицо белые пряди.– Мой вам совет: в следующий раз, если парень смотрит сквозь пальцы на ваши шашни с сексуальным фотографом, делайте выводы раньше, чем мы найдем против него улики.Шейн покачал головой, от негодования его губы сжались в тонкую линию, он продолжал нежно перебирать волосы Марты.– Эта татуировка, – кивнула София в сторону перебинтованной ноги Марты, – он вас надоумил?Марта подтянула ногу выше, закрывая бинт рукой.– Да! – ответил Шейн. – Вонючий ублюдок…София усмехнулась:– У нашего маньяка отличное чувство юмора! Муляж бомбы с цирком шапито, теперь это. Насколько я помню там – арлекин.Марта едва заметно кивнула.– Арлекин использует свой жестокий юмор, демонстрируя людям, что они слишком глупы и скучны. Он поиздевался над вами, Марта, но вовсе не собирался убивать.Шейн прижал девушку к себе. Она казалась такой маленькой и беззащитной.Он мечтал оторвать Хьюберту голову.София вздохнула:– А теперь давайте вместе вспомним все, что знаем про этого Хью. Фамилия, адрес, телефон, место работы.Марта подняла голову, усаживаясь на диван. Глядя в глаза Шейну, она ответила:– Я о нем не думала, – затем повернулась к Софии. – Ничего я не знаю. Ни фамилии, ни адреса. Он говорил, что впервые в Париже, приехал на саммит, что совладелец семейной мастерской тату и перманентного макияжа. Но он даже не сообщил название мастерской, из какого города. Вначале мне он очень понравился, – Марте было противно говорить об этом, – дрожала под действием флюидов, какое-то время было наплевать, а потом я…Марта снова взглянула на Шейна.– А потом вам стало все равно, – закончила за нее София.– Я даже не знаю, зачем была с ним. Он был спокойно-безразличен ко мне.– И интересовался только вашей работой, – София прикусила кончик ручки. – Смею предположить, что вы были с ним, потому что боялись быть, – София указал ручкой в сторону Шейна, – вот с ним.- Давайте искать убийцу, а не заниматься психоанализом!– переплел пальцы рук Шейн, опираясь на колени.Тайком взглянув на Марту, что покраснела от слов инспектора, Шейн улыбнулся.– Значит, у нас парень, которого все видели, но никто не знает? Такое в моей практике случается впервые.– Облазьте тут все! Здесь наверняка полно его отпечатков пальцев, – вздохнул Шейн, приподымая правую бровь.– Милый мой, если его нет в нашей базе, а я почему-то уверена, что его нет. Отпечатки нам ничего не дадут. То же самое со спермой, слюной и поносом. Но мы, конечно, проверим.Шейн скривился, а София взглянула на Марту.– Татуировку он вам сделал сам или?– Он отводил меня к знакомому китайцу, – ответила Марта.– О! Это уже что-то, – опустила голову к плечу София, – надеюсь этот адрес вы помните.– Да, – Марта назвала место, а помощник инспектора все записал, тут же покинув комнату.– Отлично! Совместных фото, конечно, нет? Он не любил фотографироваться.Марта утвердительно кивнула.– Возможно, татуировщик знает кто этот Хьюберт на самом деле. А мы проверим видеокамеры с выставок, на которых вы побывали с любителем искусства.София встала, опередив вопрос Шейна, инспектор сообщила о том, что возле дома Марты, на всякий случай, будет дежурить наряд полиции. Затем она покинула квартиру, возвращаясь к работе.Проводив инспектора, Шейн зашел на кухню. Постепенно квартира опустела, все, кто топтались с чемоданами, аппаратурой и фотоаппаратами, оставили их вдвоем.Марта стояла у окна, успев переодеться, умыться и привести себя в порядок, она молча разглядывала ночной Париж. Шейн подошел к ней сзади, прижимаясь твердой грудью к женской спине.– Он сказал, что я как тля рядом с прекрасными бабочками - твоими моделями, – ощутив его прикосновение, повернула голову Марта.Шейн провел пальцем по голым предплечьям девушки, сначала по правой, затем левой руке, от чего Марта вздрогнула.– Этот мудак не разбирается в ботанике. И мне плевать на то, что он сказал. Разве ты еще не поняла? – улыбнулся Шейн. – Ты моя! И всегда будешь моей!Марта медленно развернулась.– Энтомология, глупый, – дотронулась она до его лица, очертив острый контур скул. – Наука о насекомых называется энтомология, а не ботаника.– Ты правда думала обо мне? – ухмыльнулся фотограф.– Постоянно, – прошептала она, глядя на губы Шейна.***Марта не понимала, что с ней происходит. Водоворот событий сбил ее с толку. Сегодня был сумасшедший день. Она чуть не отправилась на тот свет, узнав, что ее бойфренд – чокнутый маньяк. Первое время ей было противно и стыдно за то, что спала с Хьюбертом. Двуличный козел прикасался к ней, используя, лишь для того чтобы добраться до фотографа. Но позже она так поразилась поступком Шейна, что стало плевать на недавнее прошлое.Знала ли она хоть кого-то способного отдать самое дорогое – свою жизнь, ради нее? Сердце замирало от восторга. Может быть родная мать или отец, но мужчина, не оставивший ее на пороге смерти. Что это, если не настоящее чувство? За один день ее втоптал в грязь Хьюберт, и поднял до небес Шейн.– Ты правда думала обо мне? – спросил он с какой-то странной, доселе неведомой мольбой в голосе, с хитрым огнем в глазах.Вроде бы тот же самый нагло улыбающийся, вечно распускающий руки фотограф, но что-то изменилось. И Марта ответила правду. Потому что несколько часов назад, перемотанная изолентой и проводами думала, что никогда не поверит мужчине. А потом, часом позже, поняла, что никому не сможет довериться больше. Чувства порой так безумны, но иногда еще безумнее продолжать скрывать их.– Постоянно, – прошептала Марта, глядя на его губы.Шейн подсадил ее на подоконник, придавливая телом, умело устраиваясь между бедер. Сильный и атлетичный, он не спрашивал позволения: трогая, сжимая и сдавливая там, где ему захочется. Это бесстыдное ощущение и наглая улыбка сводили Марту с ума. Тяги сопротивляться больше не было. Горячие властные руки будоражили кровь. Жадный язык и несдержанные губы мучали ее рот, не давая одуматься и вздохнуть свободно. Шейн не торопился, разрешая прочувствовать каждое прикосновение. Стянув с нее штаны, он выбросил их на пол. Шейн гладил ягодицы Марты, сминая сладким движением, так что она таяла, расслабляясь, а после шлепал, заставляя вздрагивать от удовольствия. Податливое тело ныло от медового предвкушения.Разорви ее на части, она хотела этого мужчину. Вместе с талантом, наглостью, дикостью, темпераментом и неуловимым одиночеством. Марта вскрикнула, когда наклонившись, он прикусил сосок через ткань. А Шейн рассмеялся после того, как она сама стянула с себя майку и бросила на пол, с жадностью возвращаясь к его губам, алчно обхватывая ногами за поясницу, прижимая ближе.Оставшись в одном белье, Марта почувствовала холод оконного стекла за спиной. Шейн прислонился горячим лбом к ее лбу и облизнулся, улыбаясь. Марта почти заскулила, ощутив его большой палец у себя в трусиках. Бесстыдно прижимаясь к его руке, она запрокинула голову, ударившись затылком о стекло. Чудесные круговые движения дарили ни с чем не сравнимое блаженство. А затем он встал на колени.Марта схватилась за край доски, с трудом удерживаясь на узком подоконнике. Одну руку она запустила в его волосы, распутно прижимая к себе, безмолвно требуя продолжать эту потрясающую сказочную ласку. Марта не была невинна, мужчины уже дарили ей подобное удовольствие, но разве когда-нибудь оно было настолько сладким?А потом она открыла глаза и увидела собственную мать, застывшую на пороге.– Господи, – вскрикнула Марта, спрыгивая на пол, хватая одежду. Шейн медленно встал, вытирая губы.Мать брезгливо отвернулась.– У тебя было открыто!Я услышала в новостях, что какой-то придурок заминировал женщину, и показали твой дом! Я чуть с ума не сошла! – всхлипывала она.– Ты не отвечала на звонки! Я прибежала, мы с тетками примчались! А внизу, у твоего подъезда, дежурит наряд полиции!В квартиру влетела толпа родственников.– Я загляну позже, – усмехнулся Шейн, прожигая взглядом красную от стыда Марту.– Мне очень жаль, – прошептала она, едва шевеля губами.Шейн ушел, оставляя Марту с истеричным криком матери.– Ты что совсем с ума сошла!? Я понимаю, ты пережила страшный стресс, но это же Шейн! – указывала рукой в сторону двери мать Марты. – Этот мужчина – конченный бабник. Он же перешагнет через тебя, как через использованный презерватив или выкинет на свою помойку рыдающих девиц!Марта натянула штаны, подошла к раковине и набрала воду в чайник.– Хуже него только…– Маньяк-убийца? – посмотрела на мать Марта, а та лишь развела руками.– Я не верю, что Хью на такое способен.– Наверное, я сама себя заминировала, – включала плиту Марта.– Да, что тут произошло? – щебетали тетушки, перебивая друг друга. – Слава богу, что ты жива, дорогуша! Полицейский нам рассказал, что это сделал твой парень…– Когда я пришла, – вздернула подбородок мать, – Шейн, ее чертов фотограф, стоял на коленях между ее ног…– И это самое страшное, что здесь случилось сегодня, – достала чашки Марта.Ковылявшая дольше всех бабуля, постучала палкой по стене, кашляя и смеясь одновременно.– Я же говорила! Этот красавчик знает, что делать с женщиной. Ух, я бы не теряла времени, – тряслась в нервном тике старушка.– Он просто воспользовался тем, что она расстроена из-за Хьюберта, решил, пока она тепленькая, – не унималась мать.Женщины напились чаю. Опустошив несколько кружек подряд, они продолжали обсуждать то, что произошло на кухне Марты.– Замолчите! Все! Я сама этого хотела, понятно? Я взрослая, мама, я могу просто переспать с парнем, если захочу.Марта собрала чашки, с грохотом погружая их в мойку.– А я так хочу его, что аж колени сводит. И знаешь что? Я сейчас пойду к нему домой и закончу то, что мы начали. Потому что я больше не могу думать и представлять какого это с ним. Я устала фантазировать о нем.Марта перевела дыхание, глядя на мать.– Он был здесь, – она рассмеялась, – собирался остаться со мной до конца.– Не говори так!Марта пожала плечами, схватив ключи от автомобиля.Она ехала по ночному Парижу, нарушая правила, пролетая на красный свет, наслаждаясь прохладным ветром, растрепавшим волосы. Марта все еще чувствовала его губы. Смаковала терпкий, мужской привкус, его жадность. Она бросила автомобиль, припарковавшись как попало, сразу на двух парковочных местах одновременно. Забежала по лестнице вверх, представляя то, как им будет хорошо вместе. Сейчас Марте нужен был только Шейн, и пусть это закончится быстро, наплевать. Она почувствует это счастье – быть его женщиной.Марта нажала на звонок, но никто не ответил. Дверь приоткрылась сама. Она застыла, испуганно вглядываясь в щель между стеной и деревянным полотном. Марта медленно вошла внутрь, рукой нащупав клавишу выключателя. В коридоре виднелись следы борьбы.– Шейн? – крикнула Марта, не понимая, что может пострадать сама.Шейн! Ее Шейн! Да куда же он делся чертов придурок?! Слезы хлынули из глаз, осознание того, что здесь произошло, нахлынуло быстрее, чем хотелось того Марте. Она бегала по комнатам, включая свет, выкрикивая его имя.Перед дверью валялись перевернутый светильник, опрокинутый стул и полка для обуви. А потом, на полу, она заметила фиолетовый защитный колпачок от иглы шприца. Марта упала на колени, прижимая ладонь ко рту. Пока они охраняли ее, Хьюберт добрался до Шейна. Гребаный слюнтяй никогда не победил бы Шейна, тот слишком сильный и крупный, но он, по всей видимости, что-то вколол ее фотографу. Марта молилась, чтобы не тот самый тетродоксин, убивающий через шесть часов. Он не поиздевался над Мартой, а отвлек внимание от истинной жертвы. Содрогаясь в рыданиях, трясущимися руками Марта набрала номер инспектора.– София, – заикаясь произнесла Марта, – Шейн… Сам Шейн его последняя жертва.