Губы непринужденно потянулись навстречу таким же губам, только теплым, нежным, слегка приоткрытым в удивлении от неожиданного поворота событий. Я, наконец-то, целовал ее, и не в темном переулке, каком-нибудь закутке или чулане, подальше от посторонних глаз, а прямо здесь — в ярко освещенном помещении у всех на виду. В тот момент нас мало что волновало, и девушка была на равных, не робела, теряла голову от поцелуя, который мы дарили друг другу. Пребывая в дальнейшем сладком предвкушении, Ника открывалась мне, чувствовалась смелее, даже упрашивать не пришлось.

— Алекс, — услышал из ее уст томно произнесенное мое имя. Открывать глаза я не спешил, поскольку душа требовала продолжение банкета.

Ника не успела вымолвить то, о чем собиралась сказать несколько секунд назад. Я вновь захватил в плен ее губы, решил, что отпущу на свободу, как только утолю свою жажду основательно.

— Алекс, — чувствовал ее смех на своих губах.

— Что? — спросил, стараясь не разрывать длительного поцелуя, иначе умер бы на месте.

Клубковой все же удалось отстраниться от меня, чтобы провести пальцем по губам, которые только что познали новый вкус — клубничный. М-м-м.

— На тебе моя помада, — с весельем в голосе заявила она, а у самой глаза горели ярче звезд в ночном небе.

— Не утруждайся, — прервал ее занятие, легонько прикоснувшись к руке. — Сейчас так модно. Эдуард подтвердит.

— Какой же ты… — рассмеялась девушка, слегка откинув голову назад.

— Находчивый? — вновь привлек ее за талию, заставив тонкими руками обвить свою шею.

Она кивнула головой и с улыбкой добавила:

— И веселый.

— Тогда лови еще!

Я не оставил ей время для раздумий, прильнул к соблазнительному дерзкому рту, теряя рассудок и унося разум далеко от выставочного зала с его любопытными взглядами.

Теперь для меня все будет по-другому и, главное, нелегко будет без Ники.

Мне необходимо было чувствовать ее мягкое прикосновение губ, касаться бархатной кожи, принимать тепло женского тела.

Просто ощущать Клубнику. С этого дня и этого момента. Всегда.

28. Не рискнешь — не узнаешь

Ника

Я никогда не ощущала себя настолько опьяненной поцелуями. Такими незнакомыми, но настойчивыми, нежными и, в то же время, порывистыми, уносящими меня отсюда далеко-далеко. Могла с уверенностью заявить, что впервые познала, каково это целоваться столь безумно в присутствии людей, некоторая часть которых наблюдала за мной и Алексом.

Моя голова кружилась, щеки горели, а кожа дымилась от прикосновений слегка огрубевших пальцев мужчины. Но как же мне это нравилось. И пусть бы весь мир замер, а лучше всего исчез, оставив нас, целующихся и заново познающих друг друга.

— Тебе нравится? — спросил он, с неохотой разорвав поцелуй.

Утвердительный кивок головой послужил моим ответом.

— А вечер? — прозвучало уточнение, от которого я тихонько рассмеялась.

— И вечер мне тоже нравится.

С ним ощущалось уютно и безопасно. Алекс смотрел на меня каким-то другим взглядом, впервые я видела в его глазах что-то такое неизвестное для себя, но интуиция подсказывала мне, сейчас мы были на правильном пути. Не стоило бояться возникшего из ниоткуда трепета в груди, не нужно было думать о других: что могли сказать или подумать. Все было второстепенным, кроме нас двоих.

Он наклонился к моему уху, слегка прикусил губами мочку, а после прошептал с дьявольскими нотками в голосе:

— Предлагаю сбежать отсюда прямо сейчас.

Его дыхание щекотало мою кожу, и я повела плечом, увернувшись от настойчивого прикосновения щетины Алекса.