Цветы под дождем - Виктория Шарп (2006)

— Ничего, просто я поняла, что эта работа не для меня. Вообще-то я люблю детей, но у меня не хватает терпения с ними заниматься. Как бы вам лучше объяснить? — Джулия на мгновение задумалась. — Это... это как любить цветы. Многие люди обожают цветы, но совсем не горят желанием их выращивать и ухаживать за ними. Понимаете?

— Понимаю. — Макс улыбнулся. — Честно говоря, я сам из таких. Я тоже люблю и цветы, и детей, но у меня никогда не возникало желания с ними возиться.

— У вас нет своих детей? — спросила Джулия с деланной небрежностью.

— Нет. Да откуда им быть, я ведь и женат-то никогда не был.

— Действительно, — Джулия усмехнулась, — ведь одно закономерно вытекает из другого, не так ли?

Макс прищурился, уловив в ее голосе иронию.

— Да, в наше время многие люди считают брак и детей самостоятельными понятиями, не связанными одно с другим. Но я придерживаюсь консервативных взглядов в этом вопросе.

— Осторожничаете?

— Да, можно назвать это так. Но я бы сказал по-другому: проявляю благоразумие.

— И потом, вы ведь еще, кажется, слишком молоды, чтобы думать о семье. Сколько вам лет? Тридцать?

— Угадали. Ровно тридцать лет.

— Что ж, самое время осмыслить пройденный путь, осознать свои просчеты и ошибки и хорошенько поразмыслить о дальнейшем.

Макс почувствовал, как его сердце учащенно забилось. Невероятно! Эта девушка каким-то интуитивным чутьем угадывала его потаенные мысли, опасения и желания. А может, у них просто одинаковый склад мышления? Но разве такое возможно? Макс уже давно махнул рукой на надежду встретить женщину, которая понимала бы его, разделяла его взгляды и была близка ему по духу. Но сейчас ему вдруг пришло в голову, что проблема крылась не в кознях судьбы, а в нем самом. Наверное, он искал свою вторую половинку совсем не там, где надо. Драгоценный жемчуг водится на морском дне, а не в стоячих болотах. И только глупец может не осознавать эту простую истину. Или тот, у кого затуманены мозги. Но теперь в его мозгах, кажется, начало понемногу просветляться...

— К сожалению, далеко не все люди стремятся работать над собой, — продолжала Джулия, задумчиво потягивая кофе. — Многим такое даже в голову не приходит. Наверное, наша беда в том, что мы слишком погрязли в житейской суете. Все куда-то бежим, торопимся, боимся не успеть. А зачем, для чего, и сами не знаем. Ради того, чтобы заработать побольше денег? Но ведь большинство людей даже не способны с толком потратить их! Тогда стоит ли утруждаться и загонять себя до изнеможения?

— А вы, я смотрю, склонны пофилософствовать, — с добродушной усмешкой заметил Макс.

Джулия обиженно вскинула голову.

— А по-вашему, сельские жители должны думать только о низменных материях? Вы ведь, лондонцы, довольно пренебрежительного мнения о провинциалах, не так ли?

— Ну почему же, — возразил Макс. — Я ведь и сам родился в провинции, хотя и живу в Лондоне.

— И где же?

— В Ливерпуле.

— В Ливерпуле? — изумленно переспросила Джулия. — Как странно!

— Что странно? — не понял Макс.

— Но ведь это город промышленников и рыбаков. А вы...

— А я? — переспросил Макс.

— А вы — человек искусства, драматург.

Джулия прикусила язык, осознав, что сболтнула лишнее. Но было поздно. Выражение лица Макса Диллона изменилось словно по волшебству. Мягкость, открытость и приветливость исчезли, и теперь он смотрел на Джулию хмурым, подозрительным взглядом, не сулившим ей ничего хорошего.

— Та-ак, — протянул он, медленно поднимаясь с дивана. — Значит, вы с самого начала прекрасно знали, кто я такой. А наше случайное знакомство... выходит, оно было подстроено намеренно?

— Побойтесь Бога, Макс, что за вздор вы несете! — притворно возмутилась Джулия. — По-вашему, я специально упала с велосипеда и заработала сотрясение мозга?

Макс убийственно рассмеялся.