Я убираюсь в номерах и мысли мои переходят к Дамиру и нашей вчерашней ночи. Снова щеки краской заливаются. Я отставляю в сторону пылесос и подхожу к зеркалу. Провожу пальцами по губам, которые все еще красные и опухшие. Прикрываю веки и словно снова ощущаю поцелуи Дамира. Жаркие, дерзкие, грязные.

Стряхиваю себя наваждение и продолжаю работать. Позже, ближе к концу моей смены, в комнату для персонала заглядывает главная горничная и быстро бросает:

— Аврора, четыреста тридцатом пролили кофе на постель, срочно замени. Это наш ВИП-клиент.

Она окидывает меня строгим взглядом, а у меня из груди весь воздух исчезает и дышать становится тяжело. Четыреста тридцатый это тот самый номер, в котором Дамир останавливался. Неужели он? Здесь? Сердце залилось сильнее. Особенно после того, как я представила что именно он здесь делает.

С кем он может быть в этот раз? Снова с той девицей? Господи, почему так больно-то вдруг стало?

— Аврора, чего застыла? Бегом в четыреста тридцатый! — рявкает Алевтина и я поднимаюсь со своего места.

— У меня уже смена закончилась, вон Кристина пусть идёт в четыреста тридцатый, — я ищу все возможные способы, чтобы избежать этой унизительной встречи. Перестилать постельное белье для того, чтобы Дамир на нем спал с другой женщиной — выше моего достоинства.

— Кристина идёт драить холл, а ты наверх, — командует Алевтина и исчезает за дверью.

Я тяжело вздыхаю. На негнущихся ногах подхожу к тележке с принадлежностями для уборки и иду к лифтам для персонала. Когда поднимаюсь на нужный этаж, ощущаю что ещё немного и сердце выскочит из груди. Но иду я в тот номер не потому что мне приказали, а для того, чтобы увидеть все своими глазами, не строить наивных и глупых надежд. А после точно уволюсь. К черту все! Не сразу решаюсь постучать в дверь. Делаю несколько глубоких вдохов и только после этого подношу руку к темному дереву.

Глава 17. Аврора

Три глухих удара и дверь открывается мгновенно. Мы застываем друг напротив друга. Меня изнутри стягивает пружина. Я с силой впиваюсь пальцами в тележку, почти неспособна справиться со своими эмоциями.

В глазах Дамира нет удивления. Словно именно меня он ждал. Словно знал, кого именно отправят устранять следы пролитого кофе.

— Скучала? Одно простое слово, а сколько в нем всего. Меня отпускает резко. Мгновенно. Мне хочется бросится к нему. Хочется вжаться в грудь. Хочется обнять. Чтобы он только моим был. Такие желания меня пугают. Ведь сломает же меня, сотрёт, сожжет, и ничего не останется.

Я не успеваю опомниться, как Дамир хватает меня за руку и затягивает внутрь номера. — А тележка?… Дамир… — выдавливаю из себя тихое.

— К черту тележку. — Он захлопывает дверь ногой и прижимает меня своим телом к стене. Агрессивный. Решительный.

— Я весь день о тебе думал, Аврора. О твоих ногах стройных, о губах сладких, — его голос звучит хрипло, щекочет нервы, взгляд его темнеет. — Как трахать тебя буду думал. Я делаю вдох — это единственное на что меня хватает. Потому что рядом с ним внезапно немею. Становлюсь робкой и краснею. Дамир собирает в кулак подол моей и без того короткой униформы, мнёт пальцами, задирает вверх.

— Было бы лучше, если бы под формой ты была в чулках. Но и колготы на этих ногах смотрятся слишком порочно. Он немного отодвигается от меня, чтобы рассмотреть получше. Пожирает взглядом меня с ног до головы. Потом одной рукой обхватывает меня за затылок и впечатывается губами в мои губы. Просовывает внутрь язык, целует так, как никто и никогда. Вторая рука пробирается под резинку колгот и трусиков. Меня знобит, когда чувствую его холодные пальцы у себя между ног.

— Почему так сухо? — с искреннем возмущением спрашивает он. — У тебя было время пока ты шла по коридору, чтобы стать мокрой от одной мысли как я буду трахать тебя в этом номере.