У моей двери.

Зачем он пришел?

Сердечный ритм ускоряется, я теряюсь, не понимаю что делать.

Спешу открыть дверь, пока он не ушел, забывая о том в каком виде вообще нахожусь. Грудь заполняет волнение и восторг. Но стоит нашим взглядам встретится, как все внутри переворачивается.

Дамир стоит молча напротив меня. Он зол. И эта злость направленна на меня. Словно я провинилась, сделав что-то очень плохое.

— Что… что ты здесь делаешь? — с трудом выдавливаю из себя, сама же жадно пожираю его взглядом. Соскучилась безумно. Сердце в груди трепещет, успокоить не получается.

Дамир не отвечает. Отодвигает меня в строну, проходит мимо в квартиру, не спрашивая разрешения. Открывает первую попавшуюся дверь, ведущую в ванную комнату, захлопывает ее с силой, потом проверяет спальню, заходит в кухню. Я не понимаю что происходит, он словно ураган проверяет каждый уголок квартиры. Замирает перед обеденным столом, пялится на бутылку виски и стаканы.

— Где он? — спрашивает, не поворачиваясь ко мне.

— К-кто? — я даже заикаюсь от испуга. Я его таким ни разу не видела.

В мгновенье ока Дамир оказывается рядом, толкает меня к стене, по обе стороны от меня ложатся его руки, заключая меня в клетку. Он разъяренный. На шее вздуваются вены, взглядом диким по мне проходится, выискивая какие-то ответы. Но несмотря на это я упиваюсь его близостью, запахом, прикосновением нашей кожи.

— Где тот урод, который руки рядом с тобой распускал? — выпаливает мне в лицо, пугая меня до невозможности.

— Я не понимаю о чем ты… Ты пьян? Какого черта, Дамир, ты врываешься ко мне в квартиру и ведешь себя, словно сорвавшийся с цепи пес? У твоего Айка манеры получше твоих, — завожусь следом за ним. И пусть докажет что я не права. Я, как дурочка, обрадовалась его появлению, а он пришел чтобы обвинить меня… в чем собственно обвинить я и сама не понимаю.

— Видео. У тебя на странице. С парнем. Он уже ушел? Целовала его? Трахалась с ним?

— Замолчи! — вскрикиваю истерично. Упираюсь ладонями в его грудь, пытаюсь оттолкнуть от себя, но Дамир, словно бетонная плита. — Ты сам с казал, что между нами все кончено. Так что это за сцена ревности? Какая тебе разница с кем я теперь спать буду? Если захочу то…

Договорить мне Дамир не дает, набрасывается на мои губы, закрывая мне рот поцелуем. Я так зла на него, что первые несколько минут мы просто воюем друг с другом. Я кусаю его, а он еще более настойчивым становится. Я царапаю его шею ногтями, а он в ответ проникает пальцами под кружево моих трусиков, зарождая внизу живота желание.

Противостоять ему безумно сложно. Потому что тело изголодалось по нему, потому что сердце каждый день тоскует, потому что душа к нему рвется. Я всхлипываю от обиды, но теперь мои руки не отталкивают его, а наоборот — притягивают еще ближе. Я дергаю пуговицы на его рубашке, желая прижаться к его горячему телу, ощутить его аромат.

— Иди сюда, — голос Дамира звучит тихо и хрипло, бушующая неприязнь и злость между нами распались так же резко и внезапно, как и появились, а вместо этого зародилось нечто более приятное и тягучее.

Дамир толкает меня к столу, поднимает меня в воздух за талию и я оказываюсь сверху на столешнице с разведенными ногами и стянутыми трусиками. А мне одна футболка, на нем все еще слишком много одежды. Но нетерпение слишком велико.

Мы оба дышим тяжело, пожираем друг друга взглядами. Я зачарованно слежу за тем, как он расстегивает пряжку ремня, высвобождает из боксеров твердый член. Дрожу от предвкушения, почти задыхаюсь от нахлынувших чувств, когда головка его члена касается моей плоти.

Дамир надавливает и рывком входит в меня. Я вскрикиваю, хватаюсь за его рубашку. Я давлюсь собственными стонами, срываю голос. Движения Дамира становятся быстрыми. Он все глубже и глубже входит в меня.

Стол под нами качается, как бы не сломался. Бьется о стену, тревожа соседей.