Злая империя - Трейси Лоррейн

Глаза Дэмиена следят за мной, когда я проскальзываю в комнату рядом с Себом, и я готовлюсь к тому, что он потребует, чтобы я ушла.

Но он этого не делает.

— Эстелла, подойди и присядь.

Он указывает на стул, на который опустился Эван, и его заместитель немедленно вскакивает на ноги, позволяя мне сесть.

— Э-э-э… — Я заикаюсь, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке и все еще немного пьяной, но рука Себа на моей пояснице подталкивает меня вперед.

— Тео, покажи записи с камер видеонаблюдения. Должно быть что-то, на что мы можем опереться.

— Босс. — Он кивает, подходя к другому столу с несколькими компьютерными экранами, установленными на стене за ним.

— Расскажи мне все, — требует Дэмиен, его жесткие, злые глаза смотрят на меня.

Рука Себа сжимает мое плечо, давая мне понять, что он прямо за мной, и я начинаю говорить.

— Это как-то связано со Жнецами, босс. Я говорю тебе, — добавляет Тео, когда я заканчиваю. — Слишком много совпадений, когда дело касается Эмми Рэмси.

Дэмиен некоторое время сидит молча, выражение его лица и язык тела совершенно нечитаемы.

И затем он произносит два слова, от которых у меня леденеет кровь.

— Ты прав.

Черт.

— У тебя готова запись?

— Да, босс.

Мы все поворачиваемся, чтобы посмотреть на экраны, когда Тео включает запись. На каждом из них гостевой дом виден под другим углом, и мои глаза долго бегают по сторонам, просто ожидая, что что-то произойдет.

Мы видели, как парни уходят, а Эмми уже внутри. Мы наблюдали, как я приглашаю ее войти, но, кажется, прошла вечность, прежде чем что-то привлекло внимание Тео.

— Там, — говорит он, указывая на нижний правый экран.

Я прищуриваюсь, вглядываясь в темноту, но через пару секунд обнаруживаю, что он прав.

Темная фигура прорезает ночь из-за задней части дома.

— Как он туда попал? — Себ размышляет. Стена за домом по меньшей мере десяти футов высотой, с колючей проволокой наверху и сигнализацией, как я обнаружила.

— Без понятия, — бормочет Дэмиен, его глаза, как лазер, сфокусированы на экране.

Фигура в черном капюшоне ходит вокруг здания, но все время держит голову опущенной.

— Ублюдок, — ворчит Нико, замечая так же, как и я, что он поворачивается спиной ко всем камерам.

— Он знает нашу систему безопасности. Как?

— Итальянцы были правы, — тихо говорит папа, отчего в воздухе разливается волна беспокойства.

— Что он делает? — спрашиваю я, на самом деле не в состоянии осознать то, что я наблюдаю.

— Закладывает взрывчатку, — отвечает за меня Эван.

Мы продолжаем наблюдать еще долго после того, как фигура исчезает, и в конце концов входная дверь открывается, и появляемся мы с Эмми, прежде чем я возвращаюсь внутрь за своим мобильником.

— Куда делась Эмми? — спрашивает Тео.

— Она… э-э… она крикнула, что собирается ждать у ворот, — тихо признаюсь я.

— Почему?

— Чтобы… э-э-э…

— Не дать себя взорвать? — предлагает Алекс, произнося вслух именно то, о чем все думают.

— Она бы этого не сделала, — говорю я, но мой голос звучит не так уверенно, как я надеялась.

Тео усмехается, явно не соглашаясь со мной.

— Она бы не стала. Она бы не причинила мне боль или не попыталась сделать это вот так.

На экране я снова появляюсь у входной двери и закрываю ее за собой.

Я едва успеваю сделать десять шагов, как позади меня загорается здание, и меня бросает вперед, к счастью, я приземляюсь на лужайку перед домом Чирилло, что спасло меня от повреждений, которые мог бы нанести гравий на подъездной дорожке.

Экраны перед нами становятся ничем иным, как отблесками пламени, когда дом охвачен пламенем.

Тео позволяет записи продолжаться до тех пор, пока не подъедут пожарные машины, а затем выключает ее.

— Она бы этого не сделала, — говорю я снова в надежде, что кто-нибудь мне поверит.