Я злилась. Но показывать это сейчас мне казалось бесполезным. Вряд ли это как-то повлияло бы на ситуацию и его решение. Поэтому, оставшись без своей палочки-выручалочки, я попыталась держать подбородок выше.

Не ломаться. Я не кукла. Меня нельзя вот так... я обязательно выберусь из всего этого. Встану на ноги. И это буду новая я. Наверное.

Мне хотелось в это верить.

Подставив мне свой локоть, Клим смотрел на меня из-под густых и на удивление тёмных ресниц. От его взгляда всё ещё морозило. Как и в день нашей первой встречи. И, приняв его помощь, я всё же уцепилась за предложенную руку, и сделала первые несколько шагов.

Чёрт. От него так приятно пахло.

Ну и воняешь же ты...

Да уж, представляю, как от меня разило в тот день.

Некоторое время мы шли молча. По узкой дорожке обошли автомобильную стоянку и свернули в сторону от главного здания. Чем дальше мы уходили, тем сильнее колотилось моё исхудавшее сердечко. Мы отдалялись от главного здания и приближались к небольшим строениям, похожим на беседки или же домики для посиделок.

— Третья, — тихо произнёс Клим, кивая вперёд.

Я сразу поняла о чём речь. Осторожно ступая по скользкой от мокрого снега дорожке, я всё крепче стискивала пальцы на его локте.

Приблизившись, стало ясно, что это зимняя беседка. Через окно был виден накрытый стол, пара кресел, скамья и небольшой диван. Клим открыл дверь своим ключом и раскрыл передо мной дверь. Я не стала тормозить, и виной тому были холод и липкие хлопья снега, которые с некоторых пор перестали меня радовать.

Оказавшись внутри, я ощутила как по телу прошла мелкая и приятная дрожь. Тепло коснулось шеи и мягко забралось под рукава пальто.

Я расстегнула пуговицы и прошла вглубь, замечая пар, исходящий от тарелок с первым блюдом. На скамье лежала пара сложенных пледов, а бутафория в виде камина оказалась вовсе не бутафорией.

— Проходи, — Клим мягко коснулся моей спины, словно подталкивая меня вперёд, — садись за стол. Самое время перекусить.

На несколько секунд остановившись посреди комнаты, я оглянулась через плечо и заметила, как он запер дверь изнутри. Следом он подошёл к каждому из широких окон и задвинул плотные тёмные шторы, погружая домик в густые сумерки. Зажёг пару ламп и снова посмотрел на меня.

Не дожидаясь очередного пинка, я всё же сдвинулась с места и опустилась в кресло, стоящее напротив стола.

В обоюдном молчании мы поглощали рассольник. Вкусный, как никогда. Разорвав лаваш на несколько кусков, Клим сложил их на тарелку и пододвинул ко мне.

— Спасибо, — просипела, смущаясь от того, как треснул мой голос.

— Пара-тройка килограмм тебе не помешают.

Возможно, он прав.

— Ты в тире когда-нибудь была?

Разорвав тяжёлое молчание, Клим поднял на меня холодный взгляд.

— Нет, — мотнула головой, переставая жевать, — то есть, да. Но я просто наблюдала. Не стреляла.

— Ясно, — он промокнул губы бумажной салфеткой и, скомкав ту, бросил на стол, — будем исправлять.

— Ты хочешь, чтобы я научилась стрелять? — венка на моей шее бешено запульсировала.

— Чему ты так удивляешься? — скептически улыбнулся, — я говорил об условиях твоей свободы. Слов назад не беру.

— Я говорила, что не способна на это.

— Скажи мне, Кира, — Клим откинулся на спинку своего кресла и, проведя языком по белым зубам, свёл светлые брови и склонил голову к плечу, — я, по-твоему, благотворительностью занимаюсь? Или у тебя есть другой выход? Не заставляй меня жалеть о том, что подобрал тебя. Потому что иной раз я думаю, что мне стоило тебя выкинуть из тачки и отдать Быку. Он мразь ещё та. И, поверь мне, тебя ждал бы ещё больший ад. Но я почему-то не сделал этого. А стоило бы...

— Я не говорю, что не благодарна за это, но...