— Кира, я не узнал вас без платка! — Чех крутит колёса на своём кресле, уступая место девчонке. — Рад видеть снова!

— Не могу ответить взаимностью, — цедит моя тихоня, опускаясь на мягкую подушку в подвесном плетёном кресле.

Тут уж я не смог не улыбнуться, глядя на то, как сползает гадкая ухмылка с рожи Виктора. Не могу сказать, что это ревность. Но мне бы не хотелось, чтобы она любезничала с кем-то. Этот приз даже я пока не заработал. О других я даже думать не хотел.

Смотрю на её ноги. Умница. Даже спортивные штаны смотрятся на ней гораздо лучше, чем эта юбка. Опускаю взгляд, замечая как нервно покачивается её ножка.

— Расслабься, — тихо произношу, протягивая ей свой стакан с обжигающим виски, — тебя никто не тронет.

— Кира, — Виктор разворачивает своё кресло, оказываясь лицом к девчонке, — вы не смущайтесь. Мы же не кусаемся!

Она ничего не отвечает. Только одаривает меня многозначительным взглядом и несмело забирает у меня стакан.

Правильно... выпей, милая. Тебе полегчает.

Глава 40

Кира

Не упуская из виду ни одного из мужчин, я цедила горечь из предложенного мне стакана. Размазывала её по языку, толком так и не сделав ни одного полноценного глотка. Я не привыкла к крепким напиткам. Они мне никогда мне не нравились, и я не умею их пить. Поэтому, прикасаясь к краю стакана губами, я лишь слегка их увлажняла, я затем слизывала неприятную и жгучую смесь.

— Почему вы не пьёте, Кира? — последовал вопрос от того ирода, что сдал меня Климу несколько дней назад. Он представился Виктором.

— Я пью, — стискивая пальцами стекло, я перевела на мужчину настороженный взгляд, — просто медленно.

— Да ну? — тихо рассмеявшись, Виктор мельком посмотрел на Клима, что поодаль от нас решал по телефону какие-то свои вопросы. — Вы же не думаете, что мы вас напоить хотим и воспользоваться? Или что-то в этом роде? Упаси Бог!

Он продолжал скалиться, а мне хотелось бросить этот увесистый стакан ему в лицо. Мне не нравился этот тип. Несмотря на его положение и статус инвалида, я не испытывала к нему жалость. Ничего, кроме неприязни. Он казался мне скользким и не менее безжалостным, чем хозяин этого дома. Они здесь все под копирку.

— Я вообще не хочу о вас думать. Я хотела прогуляться, а не скрашивать вашу мужскую компанию, — пожалуй, это было самое длинное произнесённое мной предложение за последний час.

— Здесь тоже свежий воздух, — произнёс легкомысленно, закуривая сигарету, обёрнутую в тёмную бумагу, — так что, наслаждайтесь.

Поставив стакан на стол, я оттолкнулась от пола ногой, слегка раскачивая кресло и задирая голову. Упершись изнемождённым взглядом в деревянный свод потолка, я вслушивалась в приглушённый голос Клима. Мало что понимала, но мне очень хотелось уловить хоть что-то. Хоть что-то важное. То, что мне обязательно пригодится...

— Кира? — голос Виктора снова вклинился в мои мысли, сбивая меня.

Немного наклонив голову к плечу, я посмотрела на своего собеседника. Его лисий взгляд заводил в ступор. Я терялась и чувствовала жутчайший дискомфорт, словно мне за пазуху заливали кипяток. Мне хотелось повести плечами, дабы избавиться от этого ощущения.

— Я вам не нравлюсь, так ведь? — не дождавшись моего ответа, продолжил Виктор. — Не знаю, как это получается, но всегда чувствую, что испытывает человек напротив.

— Надо же... — скептично вскинула брови. — Я и не пыталась скрыть свои чувства. Так что...

— У меня в глотке зудит... — он перебил меня, а затем сделал очередную затяжку. Такую глубокую, что даже у меня в горле зародилось першение.

— Курить надо меньше.

— Нет, — покачав головой, он стряхнул пепел прямо себе под ноги, — это не то. Так происходит, когда смотрящий на меня, испытывает откровенную неприязнь. Страх чувствуется иначе. Что-то вроде вибрации... вот тут, — он кончиками пальцев стучит по своей грудной клетке.