Закрытое сердце - Натали Вэй (2023)

Почти убедительно. Вот только моя врождённая ответственность не могла этого позволить. Я посмотрела на Таю, она словно вросла в Глеба и нашла в его лице точку опоры.

– А диван у тебя раскладывается? – обречённо спросила я.

Глава 14

Тебя окружает множество,

Тебя окружают лица.

Отчего же тогда ночами,

В кровати мягкой не спится?

Тебе не хватает воздуха,

А пальцы сжимают запястья,

Среди огромного множества,

Ты не чувствуешь счастья.

Мы помогли Тае снять верхнюю одежду и обувь. Глеб любезно предоставил нам подушку и одеяло.

– Я не хочу спа-а-ать, – заплетающимся языком сообщила подруга, несмотря на то, что её глаза слипались. Тая походила на маленького взъерошенного воробья. Волосы растрепались, следы от туши выделялись тёмными пятнами на веках.

– Хорошо, ты просто полежишь, договорились? – спросил Глеб, помогая расположиться ей на диване. – Нет, на спине сегодня не спим, ложись набок, да вот так, умница.

Он разговаривал с ней как с маленьким ребёнком – нежно и ласково и что самое удивительное, Тая его слушалась.

– Вы такие хорошие, – зевая, сказала она. – Я вас очень, очень люблю.

Ну, здравствуйте, приехали!

– Мы тебя тоже любим, отдыхай, – Глеб заботливо подоткнул одеяло.

Неужели она ему нравится? Эта мысль ужалила, словно молодая крапива.

– Посидите со мной, пожалуйста, мне одной страшно. Лиса, не бросай меня тут одну, – сонно протянула девушка.

– Да куда я денусь с подводной лодки, – выдохнула я, усаживаясь на пол. Глеб устроился рядом со мной. Мы навалились спинами на диван и вытянули ноги.

– Я заметил, что ты не пила алкоголь, почему? – неожиданно спросил Глеб.

Я удивилась его наблюдательности, мне казалось, что это я следила за ним на протяжении всего вечера, а не наоборот.

– А если я скажу, что меня штырит от самой жизни, от каждого вдоха и мне нравится состояние трезвости и ясности больше, чем состояние алкогольного опьянения. Ты мне поверишь?

– Фу, как пафосно.

– А это правда.

– Да отчего тут может штырить? Жизнь – унылое говно, – лениво протянул Глеб.

– Штырить может от людей, от близких, от друзей, от того что ты делаешь. Разве этого мало?

– На фиг тебе друзья, которые надираются? Тая же по сравнению с тобой убожество.

Я кинула обеспокоенный взгляд на подругу, она мирно посапывала и, к счастью, ничего не слышала. Мне кажется, я даже дыхание затаила от произнесённых им слов. Мне стало дико обидно за Таю.

– Ты сейчас серьёзно?

– Да, – кивнул Глеб.

– Тогда иди к чёрту. Мне не о чем разговаривать с человеком, который не понимает значения дружбы и может судить и оскорблять малознакомую девушку.

– У меня нет друзей. И я не верю в существование дружбы.

– Соболезную твоей ущербности. С таким подходом они никогда не появятся.

Я не собиралась его жалеть или что—то доказывать, это был его выбор, а я не нанималась в спасатели.

К сожалению, диван не раскладывался, и мне предстояла весёлая ночка на полу или в ногах у Таи.

– Представь, что твой горячо любимый парень однажды заставит тебя сделать выбор: он или подруга. Как скоро ты забудешь о своей дружбе и сможешь плюнуть своей подруге в лицо? – с раздражением в голосе спросил Глеб.

– Ты в своём уме?

– Просто ответь, – настаивал Глеб, сверкая глазами.

– Представь, что тебе скажут: "Выбирай, тебе отрезать правую ногу или левую?" Что ты выберешь? А? – я выжидающе уставилась на Глеба, но он промолчал, а я продолжила:

– Я уважаю чужие границы и общаюсь с тем, кто уважает мои. Поэтому я не буду связываться с таким мудаком.

– Ясно.

В комнате повисло гнетущее молчание, но Глеб не спешил уходить, он продолжал сидеть рядом и бросать на меня короткие взгляды. Его присутствие не давало расслабиться, моё тело подобралось, словно ожидая внезапной атаки.