Я не выдержала и улыбнулась, но тут же спрятала улыбку, потому что она совершенно не шла к выбранному образу.

- Привет, - широко улыбнулся Серега, так же как отец, поцеловал в щеку и протиснулся в дом, а Алексей только сдержано кивнул, проходя мимо, что показалось неимоверно обидным и меня слегка перекосило. Одно хорошо: все уже успели зайти в дом, и никто этого не видел.

Быстро справившись с эмоциями, шагнула в тепло и закрыла за собой дверь, наблюдая картину, как все нелепо топчутся в прихожей. И тут же поразилась запаху, который в замкнутом пространстве был таким острым, что глаза практически слезились: от мужчин ужасно воняло помойкой и гарью. Катя стояла на твердой земле и улыбалась во все зубы, ничего не замечая вокруг, а отец шепнул:

- Солнце, накрывай на стол, - и принялся снимать обувь.

- Ну уж дудки! – рявкнула я так, что все слегка дернулись от неожиданности, а Катя подпрыгнула и прижалась к Алексею. Я немного устыдилась и добавила спокойно: – Баня еще горячая.

- Правда, Мишенька, - поддержала меня Солнце и легонько подтолкнула его к выходу.

Отец крякнул, но поддался и повел за собой остальных мужчин.

Они шли к бане, как вдруг Сергей заржал так, что с деревьев начал осыпаться снег. Мы выглянули в окно и увидели, как он согнулся пополам, не в силах перестать гоготать, Алексей от него не отставал и периодически демонстративно вытирал слезы рукавом, а отец прикрыл глаза рукой и беззвучно содрогался всем телом. Мы с Катей переглянулись, залились краской и засмеялись громче них, потому что поняли, что мужчины увидели в сугробах. Отличные отпечатки наших голых задниц и прочих интересных мест.

- Как дети малые! – возмутилась Леночка и принялась оперативно накрывать такой стол, как будто намечалась как минимум свадьба. Катя засуетилась рядом, все еще продолжая хихикать, а я собрала три комплекта вещей, нагло стащив их у отца, чистые полотенца и понесла все в баню.

Постучала в дверь, услышав в ответ Серегино радостное «не заперто!» и осторожно заглянула, прикрыв один глаз, совершенно точно зная, что не желаю видеть голым Алексея и уж точно отца. По диаметрально противоположным причинам, но с одним и тем же итогом: спокойно больше не засну.

Серега сидел в предбаннике абсолютно голый и в гордом одиночестве, уже успев помыться. Тут же поднялся, в один шаг преодолев расстояние до меня, и заключил в объятия.

- Соскучился я, Василиса, - прошептал он мне на ухо, а я заворчала:

- Пусти, мокрый весь.

- Сейчас я постараюсь, и ты тоже будешь, - не удержался он от пошлости, которая была так очевидна в ответ, что я невольно поморщилась. Заржал, но отстранился. – Дай полотенце, мужики не поймут, – я протянула ему полотенце, и он быстро повязал его на бедрах. – Завелся с пол оборота, как сопливый пацан в отделе женского белья, - покачал он головой в легкой досаде. – Топай отсюда, сейчас остальные уже выйдут.

Я сунула ему в руки ворох одежды и поспешила удалиться, потому что его вид и у меня вызывал греховные мысли.

Через пол часа мы уже расселись за столом, Серега отчаянно пытался не засмеяться, переводя взгляд с меня на Катю и обратно, и видно было, что, вспоминая следы, мысленно сопоставляет их с оригиналами. Для Кати это было так же очевидно. Потерпев минут с пять, она не выдержала и треснула его ладонью по плечу, со всей силы, да с громким хлопком. Я послала ей благодарный взгляд, потому что у самой руки чесались, но было слишком далеко тянуться.

Алексей добродушно ухмыльнулся, старательно пряча улыбку, и все принялись увлеченно жевать. Мужчины старались особенно и выглядели как Катя после вынужденной макаронной диеты. Было заметно, что питались они не лучше все эти дни, если вообще успевали что-то перекусить.