Натуральный обмен - Татьяна Семакова (2023)

Через пятнадцать минут я уже увлечённо разглядывала два комплекта, несколько забыв о цели своего визита, держа оба перед собой на вытянутых руках, пока на ухо не гаркнули:

– Бери красное!

Я вздрогнула и ударила шутника наотмашь, развернувшись с гневным лицом.

– Вася, твою мать! – рыкнула, пихнув его ещё и в грудь. – До инфаркта доведёшь!

Вася заржал, но тут же посерьёзнел:

– Хватай красное и погнали. Ты, конечно, молодец, но конспиратор паршивый.

– Следят? – скривилась, опустив руки, а он кивнул:

– Тот, что за мной поехал. Тоже молодец, но я лучше.

Широко улыбнулся, а я закатила глаза и повесила обратно оба комплекта.

– Без примерки точно промахнусь.

– Просто труселя возьми на размер побольше, – снова заржал и снова получил тычок.

– Ну ты и…

– Да лан, – отмахнулся, сняв с вешалки красный, – хорошего человека должно быть много. От тощих одни неприятности, это я тебе авторитетно заявляю. Нахлебался.

Я забрала из его рук белье и пошла на кассу. Вообще, красный мне идёт. Брюнетка, глаза карие, будет довольно эффектно смотреться. Красоваться только кружевом не перед кем, но это нюансы.

– Картой или наличными? – спросила кассир, Вася подпер собой стойку со скучающим видом и ответил вместо меня:

– Картой, – за каким-то лешим достал свою, я подняла бровь, а он скривился: – За синяки.

– Надо было брать оба, – фыркнула в ответ, он приложил карту, ухмыльнувшись, а я взяла пакетик и пошла на выход, размахивая им.

Вася догнал почти у выхода, обнял за плечи и развернул в обратном направлении, сунув в мой пакет второй комплект.

– Вась, я пошутила, вообще-то, – сказала с укором.

– Херня, забей, – ответил лаконично. – Пошевеливайся только. Марина Николаевна заждалась. Извелась вся, бедолага, изнылась, всю плешь мне проела, в мозгах с утра пораньше чайной ложкой ковыряет и с упоением жрет. Зараза. Вот скажи, я для этого развёлся? – Вася болтал, ведя меня по первому этажу и поглядывая по сторонам, а я пыталась идти с ним в ногу, чтобы было удобнее, но на каждый его шаг приходилось делать два и было больше похоже на то, что я его догоняю. – Не для этого. Я развёлся, чтобы жить спокойно. Но покой мне только снится. И вот на днях, сплю я, значит, и тут звонит приятель. Так и так, Макар, девку твою ищут. Я натурально удивился, девки у меня нет и в помине, в том смысле такой, чтоб прям моя, а он мне говорит – а ту, что до сих пор твою фамилию носит. И так язвительно, ехидно, падла. Я расстроился, Зорька. Так сильно, что этим идиотским гипсом ей разок поджопник-то отвесил. Но задницы там нет и в помине, поэтому и пострадала.

– Вась, ты чё несёшь? – пролепетала, покосившись на него.

– А это чтоб ты не удивлялась и не думала, что я тиран там какой-то.

– Что с ней? – рыкнула, проходя вслед за ним за неприметную серую дверь с надписью «для сотрудников».

– Вот видишь, ты уже взъелась, – вздохнул Вася тяжко, – да нос она себе расквасила. Теперь, видите ли, пластика за мой счёт. Обобрала меня до липки и продолжает это делать.

– Ты дал ей пинка, а расквасила она нос? Это как, простите?

– Как выяснилось, легко и непринуждённо. Говорю ж, жопы нет. Я двинул-то легонько, чтоб не брыкалась, а она носом вниз. Нехер потому что на диетах сидеть.

– Что-то ты мне заливаешь, Вася… – пропела с прищуром, а он залез пальцем в рот и поддел ногтем зуб, сопроводив очевидным:

– Зуб даю.

Мы вышли на улицу узким коридором, Вася продолжал вести меня и через пяток метров уже усадил в какой-то убитый шедевр отечественного автопрома, унылого грязно-серого цвета. Сел на водительское место, залез руками под руль и начал там копаться, а я взвизгнула:

– Она что, ворованная?!