Игры сердца (ЛП) - Кристен Эшли (2021)

— Ты должен прочитать ее дневники. Мы должны ей помочь. Я не знаю, сколько раз Дэррин говорил со мной о Дасти. Как он беспокоился о ней. Как она продолжала выбирать не тех парней. Полных придурков. Так оно и было. Я встретила парочку из них, и они были не хорошими парнями. Мы бы... мы, — ее лицо вспыхнуло, — ну, мы говорили об этом по ночам в постели. Не постоянно, но случалось. И я знала, что беспокойство Дэррина о Дасти было последним, о чем он думал перед сном. Она сбежала сразу после средней школы, хотя все в семье знали, что она любила эту землю так же, как ее отец, так же как Дэррин. И поселилась она не в Дэнвилле или Эйвоне или что-то в этом роде. Она поселилась в Техасе, — заявила она, как будто Техас был на другом континенте, а затем продолжила: — И Дэррин понимал, почему она сбежала. Мне всегда казалось, что она не часто приезжала к нам, потому что в тех случаях, когда она приезжала, обычно здесь бывала Дебби, они не слишком хорошо ладили, поэтому она старалась избегать встреч с ней и приезжала только тогда, когда Дебби здесь не было или Дебби не могла оставаться надолго. Но теперь я все поняла.

Теперь она поняла.

Теперь и Майк все понял.

Майк опустил глаза на дневники, но его голова была заполнена Дасти. Дасти маленькая, ее улыбка легко вспыхивает, смех и пение наполняют дом, ее остроты быстры и умны. Затем Дасти, когда он попытался поговорить с ней, так много черного макияжа вокруг глаз, волосы в беспорядке, одежда висит на ней, лицо искажено гневом, слова резкие и стервозные.

Потому что псих наложил на нее руки, и она явно справилась с этим в одиночку наилучшим из известных ей способов. Она никому не сказала. Даже брату, с которым была ближе всех, ей приходилось учиться на своих дневниках.

И теперь она была с парнем, который явно был не прав. Тридцать восемь лет, никогда не была замужем, выбирала тех парней, которых называла «придурками», если недавний случай был чем-то примечательным, учитывая, что копы должны были вмешаться, чтобы держать этого мудака подальше от нее, то тогда у нее все было намного хуже, чем сейчас.

— Майк? — позвала Ронда, и Майк снова перевел взгляд на ее лицо.

— Ронда, это было очень давно, Денни Лоу мертв. Я ничего не могу сделать, — тихо сказал он, его голос был ровным, живот так сжался, было удивительно, как его не вырвало.

Она уставилась на него, затем прошептала:

— Но...

— Дасти, должно быть, нужна помощь, Ронда.

— Иногда они не... Такие девушки, как она, не...

Майк прервал ее.

— Она уже не девушка. Она женщина, и прямо сейчас я ничего не могу сделать.

Он ничего не мог сделать.

Ничего.

Бл*дь.

Ронда закрыла рот и снова уставилась на него.

Затем прошептала:

— Хорошо.

— Мой совет, не делись этим с мистером и миссис Холлидей. — Он мотнул головой в сторону тетрадей. — Прямо сейчас вам всем это дерьмо не нужно. И этим дерьмом должна поделиться Дасти сама. Да?

Она медленно кивнула.

— Это значит, Ронда, — продолжал он, — не делись тем, что узнала из дневников с самой Дасти. Вы все потеряли близкого вам человека. Она тоже горюет, как и ты. Сейчас не время поднимать это дерьмо, если она его похоронила.

Она снова кивнула.

Майк глубоко вздохнул, а затем тихо сказал:

— Прости, что я не могу больше ничем помочь.

Да, он сожалел. Серьезно, бл*дь, сожалел.

Он понятия не имел, что делать с этим дерьмом.

Затем Ронда сделала то, чего Ронда ни за что не должна была делать. Она подошла к дивану и положила дневники Дасти на спинку, не глядя на него, прошептала:

— Я просто оставлю их здесь на случай, если ты передумаешь.

— Ронда... — начал он, но не стал продолжать.

Она быстро пробормотала:

— Пока, Майк, — и побежала по его коридору.