Если бы меня спросили, кто из живущих на планете ест аппетитнее всех, то все мои части тела немедленно повернулись бы в его сторону.

— У нее, может, своя уникальная нежная очаровательность.

— Райан, выключи, пожалуйста, свой взгляд ловеласа и признай, ты, хоть и согласился, но считаешь, что не сможешь добиться желаемого.

Почему мне хотелось встать и уйти?

Почему так обидно слышать, как подруга предлагает своему брату, в которого я влюблена с четырнадцати лет, вылепить из меня какую-то соблазнительницу? Но еще более обидно — он не верит в эту возможность. Неужели во мне нет ничего сексуального?

— Не уверен, что Хлое это нужно. — более серьезно ответил он, и я не узнала себя.

— Раз в меня никто не верит, давайте, пожалуйста, закончим.

— Я верю. — произнес он без тени шутки. — Через месяц этот парень будет твоим, не сомневайся. Но ты должна полностью меня слушаться. В стенах этого дома ты будешь изображать влюбленую только в меня. И соблазнять должна исключительно меня.

Мое сознание еле себя контролировало. Не понимаю, как выдержала этот взгляд и улыбку. Почему захотелось признаться — уже влюблена… И это плохая, плохая идея.

Его слова гипнотизировали. Его «исключительно меня» ударило по мне электрическим зарядом, от которого внизу живота возникло томление. Никогда не думала, что мои мысли и тело настолько испорчены, но картина того, как его губы…

— Да, Хлоя должна изображать влюбленность, а ты полное отсутствие к ней интереса и даже холодность. — отрезвила меня Лизи со сталью в голосе. — Иначе, как мы поймем, продвинулась ли в итоге наша Мисс Шикарные ноги в искусстве роковой обольстительницы? Посмотрим и оценим твои способности наставника, братик. — усмехнулась она. — И никакого физического контакта.

— Не выйдет. — мои щеки вспыхнули от того, как просто он это произнес. — Дотрагиваться до Хлои мне придется, Элизабет. Не смотри так. Идея ведь твоя. А касания мои будут только поверхностными, — поднявшись, он наклонился и поправил прядь моих волос.

Кажется, в ту минуту щеки могли бы побороться за яркость цвета с помидорами черри, которые лежали на столе.

Глава 17

Райан

Хрень.

Зачем лепить из Хлои соблазнительницу? Дешевых и пластмассовых барышень, расхаживающих по Беверли-Хилз, и так полно. Эрик тащит меня в клубы как раз ради таких вот девиц, умеющих вилять задом и выставлять напоказ глубокое декольте.

С каждым разом все сильнее воротит от этих кукол.

Русалочке не нужно становиться одной из них. В этом я совершенно точно уверен. Ее природная нежность и грация в разы лучше. Во много раз. Чего только стоят розовые щеки и невинный взгляд.

И если какой-то убогий футболист не может этого заметить, то пусть и дальше встречает своей тупой головой землю.

Раздражает.

Бесит сильнее Ларри Гарна.

Два убогих.

Почему женщинам нравятся убогие типы??!!!

«Раз в меня никто не верит, давайте, пожалуйста, закончим.» — она так трогательно произнесла эти слова, что мне захотелось немедленно ее обнять.

И, чтоб тебя, каждый раз вспоминая ее лицо, до невыносимой духоты возникает желание войти в нее. Овладеть каждой клеточкой и полностью раствориться в ощущениях.

Но, пожалуйста, не волнуйся, Хлоя, я сделаю так, что этот недоумок футболист будет ползать в твоих ногах.

Может, у парня проблемы со зрением. Или он гей. Первый раз в жизни я так сильно заинтересован в том, чтобы незнакомый мне футболист оказался геем, предпочитающим исключительно мужские задницы.

Но…но… но…

Мы сделаем из тебя, дорогая русалочка, не простую доступную соблазнительницу. Мы создадим особенный, уникальный и единственный в своем роде эталон женственности. Пара интересных идей у меня как раз имеются.

Когда я лепил сам себя, то совершенствовался, беря пример у лучших из лучших. То же самое мы проделаем с тобой.