Друг по переписке (ЛП) - Джей Джессинжер

Когда я стону и выгибаюсь, он протягивает обе руки и обхватывает мои влажные груди, нежно сжимая их, прежде чем провести большим пальцем по моим соскам.

Я думаю, это его способ сказать мне, что мы можем сойти с ума вместе.

Я запускаю руки в его волосы и вздыхаю. Его борода царапает мои бедра. Его восхитительный горячий язык проникает глубоко в меня. Грубые подушечки его пальцев скользят взад и вперед по моим твердым соскам, и вскоре я тяжело дышу и громко постанываю, покачивая бедрами в такт движениям его языка.

Когда Эйдан сильно сжимает мои соски, я кончаю ему в рот, содрогаясь и выкрикивая его имя.

Он сосет мой клитор, пока я не обмякаю, затем поднимается и стаскивает с себя джинсы. Затем опускается на мое тело и входит в меня.

Запустив руки в мои волосы и уткнувшись лицом в мою шею, Эйдан хрипло говорит:

— Если ты решишь, что это не то, чего ты хочешь, пообещай мне, что покончишь с этим до того, как я в тебя влюблюсь.

— Я обещаю, — шепчу я, снова борясь со слезами.

— Хорошо, — его голос понижается. — Но, чтобы ты знала, у тебя не так много времени.

— Эйдан…

— А теперь помолчи.

Он занимается со мной любовью с осторожной нежностью, которую раньше не проявлял, обращаясь со мной так, словно я сделана из фарфора. Когда он достигает оргазма, это сопровождается тихим стоном отчаяния, как будто Эйдан знает, ‒ то, что мы делаем, это что-то большое и опасное, способное уничтожить нас обоих.

Я точно понимаю, что он чувствует.

26

Воскресное утро рассветает искрящимся синим цветом. Солнце прогнало дождевые тучи, и впервые за несколько недель на улице великолепно.

Эйдан готовит нам на завтрак уже привычную яичницу-болтунью, а еще тосты и бекон. Затем мы вместе принимаем душ. Он напевает, когда моет мое тело, ухмыляется, когда вытирает меня насухо, насвистывает, когда мы одеваемся.

Эйдан в хорошем настроении опьяняет. С сияющим лицом он еще красивее, чем обычно.

Поскольку погода хорошая, он предлагает мне съездить к дому на его байке. Когда я соглашаюсь и говорю ему, что в детстве бывала на мотокроссе, он недоверчиво смотрит на меня, оглядывая с ног до головы.

— Ты?

— Не суди о книге по ее обложке, любовничек. Я знаю, что выгляжу как девушка по соседству, но внутри я больше похожа на «Девушку с татуировкой дракона»7, — я делаю паузу, чтобы подумать. — Только без татуировок, гениального IQ, компьютерных навыков или феноменальной памяти. — Затем я светлею лицом. — Но зато я, как и она, социофоб.

Эйдан хихикает.

— Ты восхитительна такая, какая есть.

— Правда? — я притворяюсь, будто это не заставило меня засветиться от счастья.

— Правда. Давай посмотрим, есть ли у меня куртка, которую ты можешь надеть, зайка.

— Я утону в любой из твоих огромных курток.

Эйдан роется в своем шкафу и достает черный кожаный бомбер8 такого размера, что я смело могу отправиться в поход и использовать его как палатку.

Улыбаясь выражению моего лица, он приказывает:

— Надень это.

Я одеваюсь. Выглядит это так, будто кто-то решил здорово надо мной подшутить.

— Если я пойду в ней, ветер подхватит меня, и я полечу за тобой, как воздушный шарик.

— Не волнуйся, мой гигантский шлем прибавит тебе веса.

Он не шутит. Протягивает мне шлем, подходящий для суперзлодея Мегамозга. Когда я смеюсь, он говорит:

— Ничего не могу с этим поделать. Мой мозг огромен, — Эйдан ухмыляется. — И не только.

Я ласково говорю:

— Ты ведь сейчас о своем эго.

Эйдан с важным видом проходит мимо, на ходу шлепая меня по заднице.

— Давай, маленькая зайка. Если будешь хорошо себя вести, я позже накормлю тебя морковкой, — он поворачивается и подмигивает.

Я бы хотела сделать умное замечание, но, черт возьми, я ведь очень хочу эту морковку. Поэтому я прикусываю язык и выхожу вслед за Эйданом за дверь.