Она просовывает руку между своих пухлых бедер и ласкает себя. Ее стоны — это теплые струйки воздуха против моей руки, и мне это нравится, нравится оказывать на нее такое воздействие. Дразнить ее до состояния хаоса.

Я задираю платье выше ее попы и сильно шлепаю по голой коже. Она подается вперед, но тут же снова отталкивается. Шлепаю, чередуя ягодицы, все сильнее и сильнее, пока ее киска не начинает сжиматься и пульсировать вокруг меня.

— Ну, давай. Дай мне, дай мне… — ее оргазм достигает пика и овладевает моим членом, вытягивая собственную разрядку со злобной силой. — Блять, блять… — ее вагина продолжает сжимать мой член, и я наполняю ее с ревом.

Убираю руку от ее рта, упираясь о стойку.

— Блять, детка, — я задыхаюсь. Она так же задыхается, струйка пота стекает по ее шее.

Мы медленно встаем вместе, она натягивает трусики и одаривает меня ухмылкой.

— Нужно сохранить каждую каплю, — я собственнически рычу, выпрямляясь, зная, что она будет сидеть на ужине с нашими друзьями и семьей, истекая моей спермой. И, черт возьми, это разжигает во мне нечто первобытное.

— Еще одна вещь, — я беру ее за руку и достаю из кармана маленькую шкатулку. Кладу ей на ладонь, и она смотрит на меня с любовью, которую, как мне кажется, я заслуживаю. Она открывает шкатулку и достает изящную золотую цепочку. Такая же, как цепочка Бет, но вместо слова «красавица» на ней написано «куишле».

Ее глаза наполняются слезами, и я сжимаю ее лицо между ладонями.

— Ты — кровь, которая течет в венах, пульс моего сердца, и я навсегда твой.

***

Харлоу

Это ночь перед официальным возобновлением работы «Логова», и Стелла помогла мне организовать приветственный ужин для Кэша. Мы сдвинули несколько столов в центре ресторана и подали все семейные блюда. По-моему, это самый близкий к семейному ужин, который я когда-либо проводила. Конечно, там были его братья и Стелла, а также Роман, Альфи и Куинси.

Как только портвейн был налит и тарелки убраны, Роан прочистил горло и поднял бокал. Разговоры стихают, и внимание всех присутствующих обращается на него, когда он встает. Он протягивает бокал, словно произнося тост, и по какой-то причине меня охватывает нервный озноб. Ну, я знаю причину. С тех пор как я ужасно испортила первое открытие, отношения с братьями Фокс немного разладились, но думаю, что все идет на поправку. Кэш, видимо, чувствует мое беспокойство и кладет ладонь на мое бедро, слегка сжимая.

Его глаза устремлены прямо на брата, но я рассматриваю его профиль. Мягкий наклон носа и выпавшая прядь волос. Слабые веснушки, которые, кажется, противоречат темным вихрям чернил на его груди и шее. Он прекрасен. И он мой. Я с благодарностью поглаживаю новое ожерелье, висящее на ключицах.

— Я хочу поприветствовать своего брата, — начинает Роан. — Кэш, это было здорово, пока длилось, но мы всегда знали, что никогда не сможем от тебя избавиться, — все смеются, и Кэш кивает ему, делая глоток.

— Но на самом деле, я бы хотел выпить за Харлоу, — мой позвоночник выпрямляется, а сердцебиение учащается. — Я не знаю, как именно ты это сделала, но спасибо за то, что вернула нашего брата домой. Я бы поблагодарил тебя и за то, что ты убрала с улиц убийцу, но, посадив одного, ты освободила другого.

Я смотрю на Кэша, а он просто поднимает брови, как бы говоря, что это правда.

— Ты заставила нас всех хорошенько задуматься, что правда сошла с ума на какое-то время…

— Я бы сказал, что она правда сумасшедшая, раз полюбила его, — говорит Локлан с другой стороны от Кэша и подталкивает его. И снова все разражаются смехом, а по мне разливается тепло. Неужели это и есть семья?