Первые - Иоланта Палла

Взывает, но набирает цифры. Отталкиваю ее от себя, лезу в галерею, удаляю все свои фотографии, а их там целый склад! Сталкерша, мать твою! В соцсети заглядываю, и волосы дыбом становятся. На ее странице целая история любви за последние недели. Чищу, игнорируя ее плач сбоку. Пока я отсутствовал в интернет пространстве, девочку конкретно унесло в мир фантазий.

— Еще раз увижу…

— И что?! Что сделаешь?! Ты уже меня унизил… — скашивает взгляд на парней и работников боулинга. Губы трясутся. Слезы катятся градом по щекам. Только вот этот вид ни капли не затрагивает чувства. Их просто нет. Кроме злости, ни одной эмоции не испытываю. — Забыл, что я для тебя сделала?!

— Нет, — впихиваю ей телефон в руки, — вот именно, Крис, я не забыл.

Смотрим друг другу в глаза. За ту выходку простил, но память постоянно кидает назад из-за последствий. Злюсь на Кристину. Сильно. Понимает это. Качает головой. Весь запал гаснет, когда она оседает на пол и трясется от рыданий, собирая содержимое сумки.

9

Маршал

В ушах шумит, когда я осторожно впихиваю ключ в замочную скважину. Зажмуриваюсь, проворачивая его на два оборота, и спокойно выдыхаю, стоит двери в бабушкину квартиру открыться. Несколько секунд медлю, вглядываюсь в темноту и только после этого ступаю на порог. Уши настроены на каждый шорох, и я гашусь, как вор. Прохожу в коридор, прикрываю за собой дверь, замираю, чтобы лишний раз убедиться — здесь пусто. Отца нет, хотя он матери божился, что поедет на эту хату.

Иду вперед, свет нигде не включаю, потому что изнутри бомбит нехило так. Сердце многочисленные завихрения выписывает, можно вместо циркуля использовать. Ладони потеют. Нервы включаются на полную катушку, и, чтобы сбросить с себя удушающий жар, прохожу через гостиную в спальню, а после на балкон. Он совмещен с соседским. Тупость архитектора. Прислоняюсь к перилам и смотрю на ночной город, успокаивая себя тем, что батя не с любовницей, а где-то в другом месте трется.

— Я не представляю, как ей в глаза посмотрю, Витя, — раздается рядом уже знакомый голосок. Я на автомате отступаю к стене, спиной сползаю по ней вниз на корточки и, кажется, отключаю систему подачи кислорода в легкие. Активирую повышенную чувствительность в ушах и крепко сжимаю кулаки.

— Уверен, когда ты ей все объяснишь, она тебя поймет.

— Лиза… Не знаю… Мне бы твою уверенность…

— Забирай, — усмехается отец. Голоса и шорохи ближе. Сливаюсь со стеной, закрыв глаза. — У тебя уже взрослая дочь, Жанна. Я помогу с гимназией. Будет учиться в лучшем учебном заведении. Нужно верить в хорошее.

— Я и так… Мне очень стыдно, Вить. Я по сути бросила ее, а теперь появлюсь, будто ничего не было? Мне так страшно.

— Обида пройдет. Вам нужно поговорить, — вздыхает, отираясь слишком близко с перегородкой между балконами, — ее бы с Антоном познакомить. Тот же возраст.

— Правда? Было бы чудесно.

Чего?! В голове звон колоколов вместо их идиотского смеха. Батя меня хочет сдружить с дочкой своей подстилки?! Великолепно, мать твою! Мало мне банного листа в виде Кристины?! В мыслях не укладывается поведение отца и его слова. Меня натуральным образом ведет. До темных мушек перед глазами.

Выпускаю дым в ночь, наблюдая за тем, как он растворяется в пространстве вокруг меня, и втягиваю порцию отравы повторно. Обещал себе бросить, но после боулинга сдулся, словно воздушный шарик. Добивал себя мыслями о Лизе. Вертел ее образ на репите и не мог отпустить. Поздно ведь уже.

— Вот ты где, — яркая вспышка света. Сигарета падает на колени. Дергаюсь, чтобы схватить ее и ударяюсь головой об открытую створку. Су-ка-а-а… — Знаю я, что ты куришь, — мама со смешком наблюдает за моими действиями и складывает руки на груди, — можешь не прятаться.

— Я и не прячусь, — бубню под нос, выбрасывая окурок в окно. Бл*, новые штаны испортил.

— Думала, что ты против курения и алкоголя.