Первые - Иоланта Палла

— Ничего. Я не готова к знакомству, — ворчу, прикусывая щеку изнутри. Дима, видимо, не подумал хорошо прежде, чем оповестить своих родных обо мне. Нет, это нормально. Знакомиться с мамами и папами, но… Мы встречаемся всего ничего… Зачем? Мне до ужаса страшно идти к нему домой и переводить отношения на другой более серьезный уровень.

— Так ему и сказала?

— Нет, — качаю головой, вспоминая свое блеяние около дома, — сказала, что устала.

— Почему? Не хочешь знакомиться с его мамой? — Инна удивленно округляет глаза и прерывает свои манипуляции с ручкой. — Мне кажется, она очень милая, раз сын такой обходительный, — я увожу взгляд на свои напряженно согнутые пальцы и пожимаю плечами.

Дима, правда, очень хороший. Он не грубит. Открыто проявляет свои эмоции. По нему всегда видно, в каком он настроении. Шумов не умеет притворяться. Выдает все сразу. Хочет познакомить с мамой, значит, так чувствует и уверен в себе, а я… Я не хочу, но сказать ему об этом открыто не могу. Боюсь обидеть. Не нахожу достойного ответа для Ростовой. Отвлекаюсь лекцией, не слыша преподавателя. Время, будто на зло, тянется, и я выдыхаю, когда мы с Инной оказываемся в коридоре у окна. Желание учиться в университете преобразовывается в другое — спрятаться ото всех подальше. Теперь идея вернуться в город кажется мне ошибкой…

— У меня день рождения в выходные, — без радости говорит Ростова, — ты же придешь?

— Конечно, а ты почему такая не веселая? Твой праздник, — улыбаюсь ей, но Инна лишь отмахивается.

— Родители решили все за меня. Где. С кем. Когда. Я в бешенстве, понимаешь?! — подруга сжимает кулаки, во взгляде полыхает ярость, но она вдруг широко распахивает глаза, глядя мне за спину. — Это, конечно, что-то…

— Что там? — я поворачиваюсь и замираю. В нашу сторону идет Маршал. В его руках букет роз. Ярких. Алых. Еще больше, чем вчерашний. У меня в голове начинает гудеть. Голоса студентов трансформируются в невнятное шуршание. Сердце заходится в очередной попытке перекачать кровь. Перед глазами мутнеет.

Он издевается надо мной?!

— Лиз, — Антон вручает мне букет под дружное улюлюканье со стороны, — поговорим?

Сжимаю увесистый букет. Отрицательно качаю головой. Хочется стать невидимкой, но остатки гордости вопят внутри, заставляя задрать нос выше и столкнуться с карими омутами напротив.

— Мне не о чем с тобой разговаривать, — выговариваю на удивление уверенно и четко. Пока Маршал не успел ничего сказать, круто разворачиваюсь на носочках, иду вперед, выбрасываю букет в мусорное ведро у одной из дверей в аудиторию и сворачиваю к лестничному пролету. Пара медленных шагов, чтобы скрыться от посторонних глаз, и вот я уже бегу по ступенькам вниз. Вроде букета в руках нет, а тяжесть в теле такая, будто я с десяток подобных тащу на себе.

Влетаю в уборную и сразу подставляю полыхающее лицо под струю холодной воды. Зажмуриваю глаза, позволяя прохладе расползаться от лица дальше по организму. Стою так, пока зубы не начинают стучать друг о друга. Выключаю воду. Пялюсь на свое отражение, отрицая происходящее. Нет. Я не буду его слушать. И букеты принимать! К черту все! Все в прошлом!

Привожу себя в порядок и, настроившись, выхожу из уборной, но меня тут же припечатывают к стенке. Кристина толкает меня обратно и преграждает путь. Чудесно…

— Что тебе нужно?

— Не подходи к нему поняла?! — лицо Крис искажается. Становится похожим на уродливую маску какого-то античного бога.

— Я и не подхожу, — оскаливаюсь в ответ, но та не унимается. Ступает вперед, прищуривается и давит удушающей энергетикой. Впечатление такое, будто ее пропитали ядовитыми парами, которые заражают все вокруг.