Яд в моём сердце - Рита Трофимова

Она попыталась успокоиться: прикрыла веки и стала считать до ста. Как вдруг сознание кольнула мысль. Лина распахнула глаза и внимательно оглядела свои ладони. За «беглость пальчиков» её всегда хвалили педагоги, да и она была благодарна такому подарку судьбы. Неужели эта особенность досталась ей от отца? Не он ли хвастался ловкостью пальцев, так филигранно орудуя с чужими кошельками? Щёки обожгло стыдливым румянцем, и Лина тут же спрятала руки под одеяло. А что, если и у неё проснётся тяга к… клептомании? Лина вылезла из кровати, открыла ноут и загуглила это страшное слово. Нет, болезненной тяги к воровству у неё не наблюдается. Слава Богу, её врождённые таланты с раннего детства направили в нужное русло! А этот дар исцелять? Он точно достался ей от отца! И про дар ясновидения Вадим не врал!..

Дверь неожиданно приоткрылась, и в детскую впорхнула Эла.

— Лина, ну что с тобой? — воскликнула она, возмущённо всплеснув руками. — Я уже и не рада, что рассказала тебе. Выкини всё из головы и попытайся уснуть! А я что-нибудь вкусненькое приготовлю. Хочешь, меренгу испеку? Будем пить чай и смотреть любимые комедии с Челентано.

— Хочу, — с вялой улыбкой откликнулась Лина, послушно укладываясь в кровать.

— Не думай ни о чём, всё уже давно передумано и забыто. Лучше попытайся уснуть часок-другой. — Эла укрыла её пледом и, осторожно присев на край кровати, похлопывала по плечу, как малого ребёнка. Прикосновения заботливых рук и нежный полушёпот расслабляли и убаюкивали. Лина ощущала тёплый надёжный тыл и постепенно засыпала, однако чуткий слух остро реагировал на малейшие шорохи — она мгновенно пробуждалась, а веки раскрывались сами собой. Вот и теперь Лина уловила, как Эла поднялась с кровати и, крадучись, вышла из комнаты.

Сон так и не пришёл к ней. Промучившись битый час, Лина выползла из постели и отправилась в кухню. Её поманили ароматы сладкой выпечки и ванили. Эла склонилась над столом и колдовала над меренгой: размазывала взбитые сливки по поверхности коржа и посыпала ягодами белоснежную массу. С экрана настенного телевизора транслировался старый военный фильм.

Забравшись с ногами на кухонный диван, Лина наблюдала за быстрыми движениями Элы. Теперь, отчасти понимая причины её отчуждения в прошлом, Лина чувствовала вину за своё недостойное рождение. Захотелось наладить отношения с матерью и стать к ней ближе.

— Грустишь? — Эла мимолётно улыбнулась и вновь сосредоточилась на готовке.

— Думаю, — помедлив, ответила Лина. — Так много всего навалилось за эти дни, будто мир кувыркнулся с ног на голову… Знаешь, мне кажется, что Вадим всё же любил тебя. Невозможно вот так сыграть в чувства.

— Ещё как возможно, — скептически протянула Эла, аккуратно скручивая готовый корж в рулет. — Может, и любил когда-то, но за давностью лет забыл о моём существовании.

— Разве такое забывается?

— Поверь, и не такое забывается. Ты просто ещё маленькая и не встречалась с предательством мужчин. С глаз долой — из сердца вон!

Лина едва не сболтнула лишнего, вспомнив видение про Макса и его Камилу — ведь он до сих пор любит её! — однако вовремя спохватилась и придержала язык.

— Как думаешь, Вадим искал тебя? — осторожно спросила она. — Ведь он не знает о моём существовании. А если бы узнал, то как бы поступил?

Эла наконец оторвалась от своего занятия и недовольно взглянула на дочь.

— Что за мысли бродят в твоей голове?! — строго отчеканила она, меняясь на глазах. — Не нравятся мне твои настроения. Не смей искать его! Обещай, что даже думать об этом не будешь!

— Конечно, не буду… просто… — замялась Лина. — Мне просто интересно… вот и всё.

— Ладно, помечтали и хватит, Линуся. — Эла надсадно вздохнула. — Доставай уже чашки и неси в зал. А вообще, тебе бы пора и делом заняться. Концерт через неделю, что-то я не вижу особого рвения!

— Завтра с утра и позанимаюсь. А ты можешь прогуляться по городу.