Она дана ему свыше - Энжи Вэс

И хотя Джек тогда не расценил всерьез ее слова, зато теперь понимал, что они облегчили его груз. Пусть он не почувствовал сначала, но ему будто нужно было это услышать. Джек нуждался в том, чтобы кто-то ему это сказал, тогда ему стало легче. Джек рвался с такой страстью и стремлением на войну после смерти Криса, он жаждал быть именно в горячей точке и только сейчас осознал истинную причину. Лишь теперь, признавшись себе в любви к Мадлен, Джека просветило. Он хотел вернуться на фронт, потому что считал это своим долгом, своим призванием. Но на деле Джек надеялся найти там смерть.

Смерть Криса, который пожертвовал своей жизнью ради него, хватко надломила его. Его жертва ударила по нему не хуже, чем могла бы сделать собственная смерть. Джек рассчитывал прибыть туда, взять под командование роту и в ближайшее время отправиться навстречу сражению. Отправиться и словить пулю в лоб. Да, на то и был расчет его коварного подсознания, чтобы избавить себя от мучений. Джек не мог просто покончить с собой, потому что это было бы по-свински по отношению к жертве Криса. Джек не мог так поступить, глубоко внутри он тешил надежду, что случайно нарвется на погибель в бою. Но тут его спасла Мадлен.

Мадлен показала ему лучший путь, более цельный. Она заставляла его улыбаться, из-за нее его сердце билось сильнее в погоне за жизнью. Она влюбила его в себя, заставив его остановиться, а душу — желать умиротворенности. Мадлен — чистый и невинный ангел, который снял с него все обвинения. Благодаря ее целомудренности Джек поверил ей. Скажи ему любой другой человек о своей непричастности к гибели друга, он не поверил бы. Но не Мадлен. Она буквально спасла ему жизнь. Не убеди Мадлен его в невиновности в смерти Криса, не влюби она его в себя, Джек бы уехал на войну. И, скорее всего, там под градом пуль и сабель цвет его жизни померк бы насовсем.

Проснувшись утром, Джек проведал Кевина. У его кровати уже сидела Мадлен, отпаивая его травянистым настоем.

— Как ты? — Джек оперся на косяк двери. — Ты нас здорово вчера напугал, Кевин.

Они обменялись лучистыми улыбками с Мадлен, Кевин допил отвар из банки.

— Мне уже лучше, — сказал мальчик более бодрым, сильным голосом. — Завтра уже буду готов совершать подвиги!

— Да, но это будет завтра. А пока тебе нужно провести еще минимум один день в постели.

Кевин скорчил лицо, сложил руки.

Мадлен обратилась к Джеку:

— Я думаю, что мы обойдемся без врача. Я заварю ему еще ромашки и передам кухарке, чтобы приготовила мясной бульон.

Джек одобрительно кивнул. Эта девушка еще вчера сокрушила его изобретательностью, ухаживая за Кевином, а уже сегодня его брат был почти здоров. Она просто чудо!

Мадлен забрала баночку и вышла в коридор. Джек оглянулся и, убедившись, что никого рядом нет, догнал ее и прижал к стене между картин с портретами. Мадлен выпучила глаза, беспокойно осматриваясь по сторонам.

— Ты с ума сошел! Хочешь, чтобы нас увидели?

— Всего лишь хочу пожелать тебе доброго утра, — сказал он и поцеловал ее.

Ее глаза излучали чистый свет. Она чмокнула его еще раз, и после этого Джек отпустил ее. И очень вовремя, потому что через секунду в конце коридора показалась фигура Марши. Джек лишь услышал, как Мадлен попросила ее сменить одеяла для Кевина.

— Джек.

Он обернулся, перед ним стояла Миранда, закусив губу.

— Да, Мира? Ты что-то хотела?

— Джек, я хотела извиниться перед тобой за вчерашнее…

Он таращился на нее всеми глазами.

— … я была неправа. Я не хотела обижать тебя. Теперь я понимаю, что ты желал мне и Кевину добра. После смерти мамы ты не желал лишать нас еще и старшего брата, к тому же ты выжил и вообще…

Джек не дал ей договорить и просто твердо обнял ее. Зная характер своей сестры, он очень дорожил ее словами.

Миранда потрепала между пальцев его воротник, робко подняла голову и затаила дыхание.

— Ты уедешь от нас?