Бывшие. Всегда будешь моей - Лена Тэсс

В аэропорту было немноголюдно. В основном такие же командировочные сотрудники компаний, которые с собой имели лишь небольшие чемоданы — ручную кладь. Все разлетались по разным городам, чтобы выполнить поставленные перед ними задачи. Я смотрела на суетящихся людей с раздражением, а на тех, кто спокойно сидел и дожидался своего рейса — с нескрываемой завистью.

Мне же было просто плохо. Физически, морально. Я правда не люблю летать.

— Ты точно сможешь? — Денис смотрел на меня с огромным сомнением. Вероятно серое полотно, которым сейчас стало мое лицо, не вдохновляло на положительный исход дела. — В твоём резюме не было ни слова про аэрофобию.

— Авиафобию, — поправила я, пытаясь подавить очередной приступ паники, когда по залу ожидания перед вылетом в очередной раз объявили о начале посадки на наш рейс.

— Что?

— У меня не аэрофобия, а авиа. Это разные фобии, точнее одна является разновидностью другой.

Денис закатил глаза на мой поучительный тон.

— Я боюсь летать на самолетах. Про остальные воздухоплавательные средства ничего не знаю, поэтому я предпочитаю считать, что у меня именно авиафобия.

— Предпочитаешь?

Я кивнула. Елисеев хохотнул, словно я сказала что-то очень веселое, но смех его я не поддержала, даже не улыбнулась в ответ. Он был нетерпелив и упрям как баран. Вероятно, со стороны наше поведение было очень комичным.

Табло вылетов обновилось снова, поднимая наш рейс еще на одну строчку.

— Почему мы не идём на посадку?

— Потому что я не уверен, что ты переживешь этот полет. Или я.

Я закатила глаза.

— Тебя тошнит?

— Только от твоей «невероятной» заботы. Я могу лететь, просто мне это не нравится. Как по-твоему я смогла попасть в Чехию и в Дубай? Это шесть часов полёта. Не самое лучшее время в моей жизни, но я справилась, так что перелет до Калининграда детская прогулочка.

Этот разговор нужно было сворачивать. Моя нелюбовь к полётам зародилась где-то в семнадцать, когда мама с папой впервые решили отвезти меня на море. Маша уже тогда встречалась с Костей, поэтому отдыхать они ездили только вдвоем.

Вообще-то я была уверена, что все пройдет хорошо, но грозовой фронт, турбулентность и одна приличная воздушная яма сделали свое дело. Теперь каждый полет на самолете для меня сравним с необходимостью сходить к стоматологу.

Жутко неприятно, но терпимо.

— Посадочные талоны и паспорта у меня, так что в этот самолет ты сможешь попасть только в моём сопровождении, Денис Валерьевич, — я попыталась вложить в голос максимум уверенности и даже улыбнулась. Почти натурально.

— Спрячь свой оскал и не распугивай народ, а то кто-нибудь решит, что летит с неадекватной личностью, — Денис подхватил небольшой чемодан и двинулся за мной.

Стюардессы были приветливыми и быстро проверили наши документы. На борту нам сразу указали на наши места. Лететь в Калининград вечерним рейсом в понедельник желающих было от силы десятка два, и практически каждый из пассажиров сидел в одиночестве, заранее забронировав место подальше от других попутчиков.

Вот и места 4А и 4B были словно изолированы от остальных. Совершенно безлюдно на несколько рядов назад. Это нервировало.

— Сядешь у иллюминатора?

— У тебя не будет столько текилы, чтобы уговорить меня на это, — выронила я, пропуская его на место.

Я пристегнулась и опустила руки на колени, постукивая пальцами. Когда пилот стал проговаривать стандартную информацию, рассказывая про время полета и погоду в городе назначения, достала брошюру авиакомпании из кармашка кресла передо мной и внимательно изучила инструкцию на случай чрезвычайной ситуации. Началась рулежка по взлетно-посадочной полосе и тревога возросла в разы.