Мой сводный кошмар - Анастасия Воронцова

— Прости, я просто делаю то, о чем он меня попросил.

Лучший друг Кирилла смотрел на меня с жалостью, но оно и понятно. От волнения в эти дни я плохо спала и почти ничего не ела, а еще часто плакала.

Мне было так плохо, что несколько раз я даже почти вызывала такси, чтобы отправиться к его дому, но не могла заставить себя зайти внутрь, пока внутри Лина или ее отец. Не представляла, как смотреть им в глаза после всего, что случилось.

Кирилл появился на парах только на следующей неделе. Я увидела его в коридоре, как всегда одетого в дорогие джинсы и черную рубашку, и тут же шагнула навстречу.

У меня было столько вопросов, а в душе бушевала целая буря.

Куда он исчез? Почему молчал? Почему попросил Алекса подвозить меня?

Я так о многом хотела его спросить, но еще больше — обнять, прижаться к нему, вдохнуть такой родной и любимый запах, и сказать о том, как сильно мне его не хватало… Но я не успела.

Я обратилась к нему, а Кирилл прошел мимо, даже не взглянув в мою сторону, так, словно меня не существовало. На глазах у всего универа.

Я почувствовала, как к горлу подступают предательские слезы, и не выдержала:

— Как ты можешь просто игнорировать меня?!

На мгновение он остановился и повернулся ко мне. В его глазах было столько холода, что я, пошатываясь, отступила назад.

Нет. Кирилл не мог так на меня смотреть. Не после всех тех нежных слов, что он произнес. Не после всего, что между нами было.

Однако он смотрел. Так, словно я для него — пустое место. Очередная раздражающая девушка на одну ночь, которая требует большего, забыв про гордость и здравый смысл.

Вокруг нас собирались зрители. Я видела, что некоторые достали телефоны и начали снимать, слышала смешки, но мне было все равно. Единственное, что меня ранило — его слова:

— Все кончено. Прекрати писать и названивать мне.

Я застыла, не в силах поверить в услышанное.

— Ты не можешь говорить это всерьез… — я попыталась улыбнуться, но мой голос дрожал, и от того, как он смотрел на меня, становилось только хуже.

— Что из фразы “оставь меня в покое” тебе непонятно?! — раздраженно выплевывает он, и я прирастаю к полу.

Я смотрю на него сквозь пелену слез, пытаясь уловить какой-то знак, намек на то, что он все еще прежний, что все эти недели, что мы были близки, мне не приснились, и не нахожу. А потом он просто поворачивается и уходит.

Я не двигаюсь с места, все еще глядя в ту сторону, куда ушел Кирилл, и не могу поверить в то, что это действительно происходит.

Мне так больно, что я ничего не замечаю: ни смешков, ни того, как студенты, свидетели этой сцены, перешептываются, обсуждая нас, ни откровенно злых комментариев однокурсниц.

Какое-то время мне кажется, что я не могу не только пошевелиться, но и дышать. Кто-то смотрит на меня с жалостью, кто-то с безразличием, кто-то со злорадством. Одна из подружек Лины широко улыбается, махая мне телефоном, и говорит что видео со мной порвет соцсети.

А потом звенит звонок, сообщая о начале лекций, и все расходятся по аудиториям. Все, кроме меня.

Я отправляюсь в спортзал.

Переодевшись в раздевалке, я вхожу в зал, где сталкиваюсь с тренером.

— Барская? Ты почему здесь? — удивленно спрашивает он, — Разве у тебя сейчас не должна быть лекция?

На секунду я думаю о том, чтобы пойти туда, вновь столкнуться с Кириллом и его безразличием, с насмешками однокурсниц, и мне кажется, что меня сейчас стошнит.

Нет, туда я точно не вернусь. По крайней мере не сейчас. Не в таком состоянии.

— Распоряжение ректора, — вру, не моргнув и глазом я, — Скоро соревнования, поэтому он разрешил мне тренироваться в учебное время.

— А почему без партнера? — хмурится тренер, — Где Барский?

При упоминании Кирилла к горлу снова подкатывают слезы, но мне удается их сдержать, попутно придумывая новую ложь: