Мой сводный кошмар - Анастасия Воронцова

Проклятье, я верила, верила, что он больше не заставит меня плакать, и вот, пожалуйста. Получите и распишитесь.

Всхлипнув, я начинаю идти еще быстрее. Слезы застилают мне глаза, мешают видеть дорогу перед собой, но в какой-то момент я перехожу на бег.

Я понимаю, что не смогу избегать его вечно. Понимаю, что смогу уехать обратно не раньше, чем завтра утром. Если, конечно, получится купить билет. И ночевать, кроме нашего номера, мне негде.

И все же я не хочу его видеть. Не готова. Не сейчас.

Мне нужно время, чтобы остыть. Прийти в себя, и подумать о том, что делать дальше.

Я иду, не замечая ничего вокруг, и, когда я наконец смотрю перед собой, я уже не уверена, что все еще нахожусь на территории отеля.

Я оказываюсь на какой-то тихой и темной улице. На ней нет ни людей, ни магазинчиков, только низкие старенькие дома. Похоже я забрела во что-то вроде спального района.

Прекрасно! Просто прекрасно! Только заблудиться мне не хватало.

Стиснув руками край футболки, я останавливаюсь и смотрю по сторонам, в том числе в ту сторону, откуда я пришла.

Нужно успокоиться и подумать.

С колотящимся сердцем я иду обратно и оказываюсь возле развилки. Откуда я пришла? Оттуда или оттуда? Ужасная правда в том, что я понятия не имею.

Прикусив губу от нервов, и мысленно выругавшись, я решаю действовать наугад, и это не приводит ни к чему хорошему. Вокруг все еще ни людей, ни указателей, а у меня с собой нет ни денег, ни телефона. И поблизости никого, у кого я могла бы спросить дорогу.

Не знаю, сколько я так уже брожу. Наверное несколько часов. За это время вокруг как будто стало еще темнее, тише и холоднее. Я замерзаю, так что мне приходится обхватить руками свои плечи, чтобы хоть как-то согреться.

Я устала. Мои ноги гудят, как после километровой пробежки или сотни приседаний, но я продолжаю идти, сама не понимая куда, и в какой-то момент выхожу к морю, слышу шум волн и пение чаек, вижу отражение луны в воде, и просто опускаюсь на песок. Утром он был таким горячим, что на него было больно наступать, а сейчас в нем нет и крупицы того обжигающего тепла. Он холодный, и его холод так похож на тот, что пустил корни в моей душе, что я невольно снова начинаю плакать, и в мои мысли снова проскальзывает Кирилл.

Интересно, он уже знает о том, что я пропала? Или может он все еще проводит время с той блондинкой? Думает ли он обо мне хоть немного? Переживает ли? Ищет ли меня? Или все его мысли занимает она?

Я не знала ответа на эти вопросы, и не была уверена в том, что хочу знать. Возможно некоторым вопросам лучше навсегда остаться без ответа.

В какой-то момент тишину нарушают чьи-то шаги и голоса, и я подрываюсь с места, оглядываясь по сторонам.

Там кто-то есть! Кто-то, у кого я могу спросить дорогу!

Увы, в тот момент у меня даже мысли не возникло о том, что там может быть кто-то опасный. Все, что меня волновало, это то, что мне наконец-то попался кто-то, опасный. Например компания нетрезвых бугаев.

— Оп-па! — сказал один из них, останавливаясь, когда они увидели меня, — Какая красотка и без охраны! Заблудилась, куколка?

Да, заблудилась, но пожалуй лучше буду и дальше бродить одна, чем в такой компании.

Разумеется, вслух я этого не произношу. Не дура, и понимаю что таких лучше не злить, поэтому выдавливаю из себя доброжелательную улыбку и отвечаю:

— Да нет, просто прогуливаюсь, не беспокойтесь.

Я сохраняю внешнее спокойствие, но на самом деле мне страшно от того, что кругом никого, кроме меня и этих бугаев, и того, что они могут сделать.

Конечно, в случае чего я могу позвать на помощь, но не уверена, что меня здесь кто-нибудь услышит. И, даже если услышит, не факт что захочет помочь.

Проклятье, лишь бы отвязались!

Я пытаюсь обойти их, но один из них, тот самый, что первый обратился ко мне, в красной шапке и белой майке-алкоголичке, хватает меня за руку и одергивает на себя.