Первая любовь - Дарья Запольская

Поднимаясь на лифте, мне представилась прекрасная возможность, рассмотреть его еще раз. Высокий, примерно метр восемьдесят, подтянутый, модная стрижка, уверена, отбоя у женского пола нет, а судя по отсутствию обручального кольца, ему статус холостяка нравится.

Женский механический голос сообщил, что мы приехали на двадцатый этаж.

Действие успокаивающих таблеток подошло к концу и тело начала сотрясать мелкая дрожь. Я жутко нервничала, и паника медленно подступала, окутывая горло спазмом. Главное не забыть, как дышать.

Алексей Александрович открыл входную дверь и жестом пропустил меня вперед. На негнущихся ногах я ступила в темноту квартиры, понимая, что сделала это добровольно.

— Теперь это твой дом, твоя комната по коридору направо, — он жестом указал направление. — Там мой кабинет, гостиная, спальня и кухня.

Жилище у Краснова было прекрасным, как картинка в журнале. Четырехкомнатная квартира, обставленная дизайнерской мебелью, полностью отражала характер хозяина — строгость цвета и форм, отсутствие лишних деталей.

Он скрылся где-то в глубине квартиры, оставив меня в одиночестве посреди гостиной. И что мне делать? Из собственных вещей только траурное одеяние и мобильный телефон, который сигнализирует о последних минутах жизни.

Упав в мягкое кресло, не чувствуя ног, поняла, что слишком сильно устала и не заметила, как провалилась в такой необходимый сон.

Тело, изнеможённое бессонными ночами последних дней, отказывалось слушаться, тяжелым грузом растекаясь по креслу, а мысли, не унимавшиеся бесконечным потоком вопросов и неопределенностей, отказывались принимать дозу сладкого морфия. Казалось, будто я не сплю, а вишу где-то на поверхности сознания, ощущая все, что происходит вокруг. То, как погас свет, а тело накрыли пледом, как квартира погрузилась в тишину, нарушаемую лишь ходом настенных часов. И я должна принять эти часы покоя, но подсознание не дает расслабиться, напоминая о ужасе пережитых дней.

И утро, как звонкая пощечина, ударяет в лицо ослепительно-белым светом.

Алексей Александрович стоит прямо передо мной. Одетый в костюм-тройку, как модель с обложки Форбс. Руки сложены на груди, взгляд пытается что-то найти на моем лице, но кроме слюней и взъерошенных волос после сна в неудобной позе он точно ничего не обнаружит. Ни тени смущения в моих глазах. Он еще не заслужил моего доверия, чтобы я могла в открытую проявлять свои эмоции, исключением будет фирменная ирония с нотками язвенной приправы.

— Завтрак готов, приводи себя в порядок и поговорим, пока у меня есть время. — Он кидает взгляд на наручные часы и кивает, подтверждая какие-то свои мысли.

Я не спешу идти в ванную, назло его указаниям, плетусь за ним на кухню.

На столе стоит омлет и свежие булочки, аромат которых будет моего внутреннего людоеда, издающего неприличные звуки. Сам же Краснов, облокотившись о подоконник, потягивает кофе.

— А мне чашечку кофе? — я приподнимаю бровь, изучая стакан сока неопределённого цвета.

— Для формирования нервной системы категории подростков твоего возраста кофе противопоказан.

Я демонстративно закатываю глаза и отодвигаю подальше от себя сок. Желание хотя бы понюхать неоднозначную жижу невероятно сильно, но упрямство и желание противостоять Краснову еще больше.

Мой жест протеста остается без внимания.

— Я думаю у тебя есть вопросы, — мужчина ставит чашку на стол и садится напротив меня.

— Кто вы такой?

— Краснов Алексей Александрович, бизнесмен, владею сетью баров и ресторанов. До вчерашнего дня жил в Лондоне, но по известным причинам вынужден был вернуться в столицу нашей необъятной родины. Не женат, детей нет, также, как и судимостей. Ещё?

На его лице не дернулся ни один мускул, ни одна черта не выдала изменения эмоций, как будто он зачитывал давно выученный текст.

— Как мне к вам обращаться?