Первая любовь - Дарья Запольская

— Его особенно, — мужчина взглянул на меня по-отечески. — Не хочу пугать вас, но здесь каждый боится его. Изначально я думал, что у него просто характер тяжелый, но вы не представляете, что случилось с одним сотрудником. Выяснилось, что один паренек потихоньку выводит деньги из компании, для такой организации — это сущие копейки, но никто не знает где он сейчас. Он словно исчез.

Я с трудом слушала слова Семена Ивановича, отказываясь верить в причастность Алексея к исчезновению парня. Всё это никак не вязалось у меня с тем мужчиной, которого я знала. В памяти всплыл бухгалтерский отчет, который я видела накануне Нового года почти два года назад.

— А как давно это случилось?

— Около года назад. Парня вызвали к Алексею Александровичу и больше его не видели. Просто взял и исчез. Даже вещи свои не забрал. Жутковато.

Я не хотела верить в то, что Алексей мог причинить кому-то вред, пусть даже человеку, который проворачивал делишки за его спиной.

Двери лифта распахнулись, и я сделала шаг, чувствуя, как тело напряжено. Заставляя ноги двигаться, шла рядом с Семеном Ивановичем в сторону столовой. Мой взгляд зацепился за светлую макушку, хозяин которой уверенно пересекал холл в сторону выхода. Парень обернулся, и я увидела его лицо. Слава.

— В отпуске значит, — тихо проговорила я, мысленно ругая себя за доверчивость.

Слова Семена Ивановича и Слава, который якобы должен быть в отпуске, выбивали почву из-под моих ног. Мои нервы были натянуты, как струна, готовая вот-вот лопнуть, когда мы сидели за обедом.

— Анжелика Андреевна, вы очень напряжены, все хорошо?

— Нет, мне нужно отойти, — я извинилась и убрав за собой поднос, направилась прямиком в кабинет к Краснову.

В приемной, увидев мой настрой, секретарша вышла из-за стола, вставая перед дверью, загораживаю путь.

— Алексей Александрович очень занят, — её напуганное лицо окончательно разрушило моё терпение.

— Чем? Или может быть мне стоит спросить кем?

— Простите, Анжелика Андреевна, но он просил никого не пускать, а вас тем более, — она виновато смотрела на меня, продолжая загораживать дверь, расставив руки.

Вот кем мог Краснов гордиться — секретаршей, которая так отчаянно закрывает собой вход в кабинет.

— Хорошо, — я глубоко вздохнула, стараясь унять бурю внутри себя, чтобы не устроить концерт на радость сплетникам. — Я подожду здесь пока он не освободится.

Устраиваясь в мягком кресле, неотрывно смотрела в глаза Елизаветы, которая надеялась, что я уйду. Но я намерена сидеть здесь до тех пор, пока не увижу, с кем Краснов во время обеденного перерыва, закрылся в кабинете.

Время шло, и я смогла немного успокоиться, чтобы не думать о том, как я бросаю в лицо мужчины обвинения. С ним это не сработает, тут нужно действовать с умом. Мою истерику он воспримет, как детскую выходку, которая только подтвердит мою незрелость, а я должна доказать всем, что достаточно выросла, чтобы со мной считались, как с равной.

Прошло около часа, прежде чем двери кабинета распахнулись. Всё это время Елизавета наблюдала за мной, готовая в любой момент прыгнуть на защиту дверей, словно дикая кошка. Но я не настолько глупа, чтобы врываться в кабинет и устраивать истерики. Из кабинета вышел худощавый парень, одетый в бесформенную одежду. Он бросил на меня насмешливый взгляд и подмигнув Лизе, вышел из приемной.

— Лиза, пригласи… — из дверей выглянул Краснов, но заметив меня, он оборвал фразу. — Лика?

— Хотела поговорить, Алексей Александрович, — резко сказала я, выделяя его имя, поднимаясь с места, расправляя невидимые складки на платье.

— Проходи, — он распахнул шире дверь, впуская меня внутрь и повернулся к Лизе. — Если кто-то придет, пусть подождет.