Сложности - Кристен Эшли

Я устроилась и пристегивала ремень безопасности, пока Хикс закрывал дверь. И именно тогда я заметила мягкое выражение на его лице, когда он смотрел на мою задницу, устроившуюся на пассажирском сиденье.

И тогда я поняла.

Энди сидел в «Бронко» Хикса. Я сижу там же.

Энди пригласили на ленивое воскресенье.

И до того, как я раздену Хиксона Дрейка оставалось менее часа.

Да, тогда я и поняла.

Я знала, это то, что нужно.

Иметь это — построить и сохранить…

Я буду бороться за это.

Наконец-то я нашла то, за что стоит бороться.

Мать могла выкинуть какой-нибудь номер, но я буду бороться с ней до самой смерти.

Могла наломать дров и Хоуп, и я бы боролась бы до последней капли, чтобы сохранить моего мужчину, его детей, обещание жизни, которое он предлагал.

Я бы приняла любой кусочек, если бы это означало, что у меня будет Хиксон, и я бы продолжила бороться.

Хиксон едва успел закрыть дверь, устроившись на водительском сиденье, когда Энди спросил:

— Ты приедешь с Та-Та за мной в воскресенье?

Взгляд Хикса скользнул ко мне, его губы дернулись, рука повернула ключ в замке зажигания, когда он ответил:

— Да, приятель. Ты будешь готов пораньше? Мы едим пончики по утрам.

— Да, черт возьми! — воскликнул Энди.

Я почувствовала, как изогнулись мои губы, когда я смотрела в лобовое стекло. В коробке передач щелкнуло, и Хикс переключился на заднюю передачу.

О да.

Я наконец-то нашла это.

То, за что стоило бороться.

И если придется, я буду бороться.

Потому что я влюблялась в сложности.

***

Хикс опустил голову, чтобы зарыться лицом мне в шею, и я почувствовала его тяжелое дыхание на своей коже, как и ощущала тяжесть и тепло его тела, прижатого к моему, его член находился глубоко во мне. Пальцы одной моей руки запутались у него в волосах, пальцы другой он сжал своей рукой, а мои ноги обвились вокруг его бедер.

Он только что кончил.

И несколько минут до этого довел до оргазма и меня.

Все было как в первый раз. Быстро и отчаянно, затем медленно, нежно и сладко. Поцелуи, ласки, прикосновения, скольжение, соединение, как будто у нас было все время в мире.

И как будто у нас есть только это.

До конца наших дней.

Дыхание Хикса стало легким и его губы не отрывались от моей кожи, когда он пробормотал:

— Тебе хорошо?

Мне никогда раньше не было лучше.

— Да.

— Как твой нос?

— Все хорошо, малыш.

Он поднял голову и посмотрел мне в глаза, прежде чем коснуться моих губ, затем к кончику моего носа, после чего его рука скользнула с моей шеи вниз, а большим пальцем он погладил мою грудь сбоку.

— Хорошая ночь? — спросил он.

Да, она была хороша. Более чем хороша.

Я убрала руку из его волос, положив ее Хиксу на щеку и прошептала:

— Нет, Хиксон, все было замечательно.

В его голубых глазах отразилось понимание, открыто давая мне понять, как много это значит для него, после чего он опустил голову и поцеловал меня — глубоко и прекрасно. Во время поцелуя его пальцы скользили по моим, сжимая, как и происходило с того момента, как он скользнул в меня.

Он закончил поцелуй, его глаза блуждали по моему лицу, затем он поднял взгляд, чтобы посмотреть поверх моей головы, прежде чем вновь посмотреть на меня.

— Мы проигнорировали изголовье.

— Оно никуда не денется, — усмехнулась ему я.

Его ответная ухмылка заставила меня задрожать, когда он проговорил:

— Никуда.

Его лицо вновь исчезло в моей шее, когда он скользнул губами от моего плеча к уху, при этом выйдя из меня.