Развод Я не вернусь - Софи Сорель

— А это когда-то была бальная зала. Молоденькие красавицы, впервые выехавшие в свет, стояли вот здесь, где мы с вами, и могли с высоты лицезреть всех присутствующих, а те, в свою очередь, имели возможность полюбоваться на новоприбывших.

— Вы, что же, собираетесь здесь устраивать балы? — спросила я, положив руку на балюстраду — мы с Островским остановились чуть в стороне от лестницы.

— Я ещё не решил, — в голосе его снова послышалась ирония. — Ну как, Лада, чувствуете себя дебютанткой на первом балу?

Я развернулась к нему, и это стало моей ошибкой, потому что Островский тут же притянул меня к себе, обвив рукой за талию, и впился в мои губы поцелуем. Я начала выкручиваться и вырываться.

— Перестаньте, Спартак Александрович, — задыхаясь от нахлынувших ощущение, протестовала я.

— Для тебя я Спартак, Лада, — скользил он губами по моей шее, — но если тебя заводит, когда ты называешь меня по отчеству, то я не против.

— Да перестаньте же! — я кое-как вырвалась и отскочила в сторону, тут же наспех поправляя одежду.

— Да брось, Лада, — переводя дыхание, сказал он. — Мне показалась, что ты ждёшь этого не меньше, чем я.

— Ничего подобного! — запротестовала я. — Я вам уже говорила и скажу ещё: у вас дом — у меня дизайн интерьера. Все. Никакого другого рода отношений между нами быть не должно.

— Кто сказал? — прищурился он.

— Я сказала, — попыталась придать голосу уверенности я, но у меня плохо получалось: я пищала, как перепуганный цыпленок. — Вы меня… Вы меня не за ту принимаете.

— А мне кажется, как раз за ту, — усмехнулся Спартак.

— Вы, наверное, думаете, что я из тех, что постоянно ходят по клубам и ищут приключений, так вот это не так, — нервно затараторила я. — Я вообще никогда таким не занималась, а в ту ночь не знаю, что на меня нашло. В общем, та ночь была ошибкой.

Спартак саркастично приподнял бровь.

— Лада, милая моя, я никогда и не думал, что ты из тех женщин, что постоянно снимают мужиков в ночных клубах.

— Нет? — опешила я, потому что ждала как раз того, что он будет усмехаться и издеваться. Мол, все вы не такие.

— Я достаточно долго живу на свете, чтобы различать, для какой женщины пойти в бар и уйти оттуда с мужчиной — это ежедневная рутина, а для какой — впервые.

Я наконец-то успокоила дыхание и бешено бьющееся сердце.

— Значит… Значит, вы не считаете меня женщиной легкого поведения? — робко спросила я.

И тут Спартак искренне рассмеялся.

— Уж кем-кем, а такой женщиной тебя точно не назовёшь. Если хочешь знать, я тоже не снимаю баб по клубам. — Я недоверчиво прищурилась. — По крайней мере, уже очень давно этого не делал.

— Тогда почему…

— Почему мы ушли оттуда вместе? — он посмотрел мне в глаза. — Потому что ты была растеряна и чертовски сексуальна в этой своей растерянности. Устоять было невозможно, Лада. К тому же, ты ведь настоящая красавица.

Он шагнул ко мне, и я вжалась в стену — бежать было некуда. Спартак положил свою огромную ладонь мне на шею и провёл большим пальцем по моим губам.

— Невероятно красива, — посмотрел он мне в глаза. — И я нисколечко не пожалел о той ночи, Лада. Ни капельки.

— А я пожалела, — тут же соврала я.

— Да неужели, — уголки его губ снова дрогнули в улыбке. — А я помню, что ты плавилась в моих руках, словно воск. Уж я-то могу отличать женщину, которая истосковалась по мужчине. — Его губы опасно приблизились к моим. — И сейчас тоскуешь.

— Нет. Ничего между нами больше не будет.

— Ты уверена, что хочешь именно этого? — он смотрел мне прямо в глаза, а его стали темно-серыми, похожими на небо в преддверии ливня.

— Да, я хочу именно этого. Забыть и больше не возвращаться к той ночи. — Я не отвела взгляда.

Мы стояли так, кажется, целую вечность, смотря в глаза друг другу. Моя грудь ходила ходуном, постоянно касаясь его груди. Наконец Островский меня отпустил.