Родная деревня Фаины широко раскинулась по обе стороны быстротечной реки, возле которой круглый год сидели рыбаки, без устали выуживая крупных окуней, чебаков или краснопёрок.

Зимой, когда замерзала вода, на другую сторону можно было пройти по льду, в обход недавно отстроенного широкого моста, соединившего между собой два берега к радости всех деревенских жителей.

Постройка моста значительно облегчила им всем жизнь, так как до этого на другую сторону приходилось добираться вплавь, попадая в большую зависимость от предприимчивых владельцев утлых лодок.

Клуб, детский сад и два магазина находились на одном берегу, а школа и почта на другом. Раньше стоял деревянный мост, но со временем опоры прохудились, доски сгнили и он полностью пришёл в негодность.

Но жители на свой страх и риск всё равно им пользовались, благодаря чему число несчастных случаев участилось. Река уносила быстрым течением упавших в воду людей, из которых даже те, кто хорошо плавал, не всегда могли выплыть.

Наконец, из области пришла директива, старый мост демонтировали и организовали паромную переправу. Паром ходил два раза в день, утром и вечером, поэтому любой поход на другой берег становился целым событием, на это убивался весь световой день.

Вот почему постройка нового железного моста стала знаковым событием для всех жителей по обе стороны реки. По этому поводу устроили настоящий праздник, с застольем и гуляньями. В общем радовались всем миром.

Деревня выглядела достаточно живописно, деревянные ярко выкрашенные дома, с резными наличниками на окнах, соревновались с кирпичными новоделами, ни в чём им не уступая.

Далеко позади, плотной стеной стоял лес, грибов и ягод здесь было видимо невидимо, достаточно было дождаться нужной поры. Осень уже вступила в свои права и с утра зарядил промозглый дождь, оставляя за собой грязь и слякоть.

Ближе к вечеру он наконец закончился и выглянуло солнце. Внедорожник Павла Афанасьевича подминал под собой изрытую большими колёсами мокрую землю, играючи расправляясь с любыми препятствиями на своём пути.

Наконец, выбрались на асфальт и подъехали к Дому культуры, где было более менее чисто. Из-за обильных дождей и отсутствия дорог, вся деревня, по обе стороны реки, утопала в грязи.

Так продолжалось до первого основательно выпавшего снега, тогда всё вокруг снова приобретало божеский вид, вплоть до самой весны, когда всё таяло и промёрзшая насквозь земля превращалось в жидкое месиво.

Именно по причине непролазной грязи, осенью снега ждали, как манны небесной, а весной, когда он наконец растает. Так уж мы устроены, ругаем погоду в любое время года.

У природы свои законы, хотя человек нимало поспособствовал, чтобы их изменить. Как бы ни старался он кричать на весь мир, что якобы является царём, но перед холодом пасовал, радуясь редкому солнышку.

Мимо сельского Дома культура брела женщина. Погрузившись в собственные мысли, она ни на кого не обращала внимания. Это была Зинаида, возвращавшаяся от бабки-травницы, что жила неподалёку от ДК.

В последнее время тётка Фаины чувствовала себя не очень хорошо, душу её терзало состояние неясной тревоги и необъяснимой тоски. Такое уже бывало раньше и сулило одни неприятности. Тут ещё это вынужденное молчание.

Раньше бывало выльешь на ближнего ушат новостей, поделишься своими недугами и враз легчает, а нынче на это дело наложен запрет. Доктор не на шутку напугал вздорную тётку, грозя последствиями, если она вдруг ослушается и заговорит.

Очень уж Зинке не хотелось навсегда потерять дар речи, уж лучше она помолчит 10 дней. Изъясняться жестами получалось плохо и приходилось подключать речевой аппарат, что было чревато последствиями.

Поэтому женщина стала всех сторониться, чтобы ненароком не навредить своему здоровью. Вдобавок добавился насморк и небольшой кашель, по всей видимости простыла, когда шла за полночь пешком до родного дома от того поворота, куда подвёз тракторист.