Все началось со лжи - Клара Колибри

Сколько я так простояла, не берусь сказать. Но потом предприняла попытку позвать помощь. Набралась храбрости и позвала Василия. Из моих уст вырвался то ли стон, то ли хрип. И услышана я не была. Со второй попытки получилось громче. Мой зов был слышен метрах в пятидесяти от меня, но мой наставник настолько был увлечен рыбалкой, что не придал значения непонятным звукам, разнесшимся над озером. Только третий призыв о помощи был им замечен.

Василий коротко глянул в моем направлении, что-то там пробурчал, помахал мне руками, а потом снова склонился над лункой. До меня дошло, что следовало спасать себя самой. Я постояла еще какое-то время на месте. Причем, странное дело, про холод и скуку забыла совершенно. Мне даже стало жарко от нахлынувшего страха. А дальше предприняла попытку сместиться с места, к которому неведомым образом приросли мои ноги. И сделать один шаг у меня получилось. Потом второй и даже третий. А вот с четвертым не заладилось. Что-то там произошло, со льдом, имела в виду.

Подо мной раздался странный звук. Можно было назвать его хрустом. Как если бы вы ели чипсы или хлебцы, только как-то очень зловеще он прозвучал. Озвучка фильмов ужасов позавидовала бы. А я вздрогнула и замерла на половине шага. Решила больше не двигаться, раз уж все так непросто складывалось, и снова позвать на помощь. Сначала, правда, бубнила про себя, только потом стала снова звать Василия. Он меня не услышал. А я от страха и новых звуков растрескивающегося подо мной льда не удержалась и присела на корточки.

— Александра Сергеевна, вы где? — донеслось до меня с той стороны, где застрял над лункой тот, чтоб его черт побрал, наставник.

Смотреть в его сторону или какую другую я уже не могла. Все мое внимание было приковано исключительно к трещине, которая искривляясь и лучась в разных направлениях, выбежала из-под моей ноги. В голове поселилась мысль, что все, происходящее со мной в тот момент, было нереально. Мне казалось, что только в фильмах бывает такое, а в жизни никогда. И я стала себя уговаривать не паниковать, дышать ровнее и не терять присутствие духа.

— Вася! Ау! — позвала совсем тихо, но, странное дело, он меня услышал.

Василий встал со своего ящика, покрутился на месте, как если бы меня не замечал, хоть мы и были с ним одни на белых просторах снега и льда. Потом почесал затылок. Подозревала, что к тому времени меня уже заметил, только очень удивился, что не в той стороне, где мне быть было бы правильнее. Я тоже этому поудивлялась бы, если бы не страх из-за моего бедственного положения. А так, да, отчего бы было не удивиться, как меня угораздило оказаться в самом опасном месте на всем огромном пространстве озера.

— Александра Сергеевна. Это вы как? Это вы почему? Это вообще, каким чертом?!

У него началась паника. И она передалась мне. Я дернулась, а из-под моей другой ноги на свободу вырвалась еще одна совершенно новая трещина.

— Мама!

Это было совсем плохо. Ситуация выходила из-под контроля. Двигаться было нельзя, а оставаться на месте никаких нервов не хватало. Поэтому я с корточек встала на четвереньки. И все оттого, что лед решил жить своей жизнью, то есть трещины стали появляться потом сами по себе, уже не зависимо от меня. Я же оказалась в эпицентре, если можно было так сказать, изучив рисунок трещин, больших и малых, прямых и извилистых, но расходящихся как раз из-под меня.

— Александра Сергеевна, замрите!

Василий кинулся ко мне на выручку. Бросил все и начал ломиться в моем направлении. Сначала я обрадовалась этому. Поверила, что совсем скоро мои злоключения закончатся. Вот только добежал бы до меня, и всему наступил бы конец. И страхам, и трещины перестанут множиться и углубляться. Не тут то было! Сначала ощутила вибрацию льда, на котором ползала, потом поняла, что трещины стали разрастаться с новой скоростью от его приближения ко мне, и лед грозил проломиться подо мной совсем, если Васька сделал бы еще пару шагов.