Похищенная - Кира Шарм

Крепкие руки прижимают меня к себе. Шарят по спине, оставляя по себе следы прикосновения, которых хочется все больше.

Он оглушает.

И я пьянею. Пьянею намертво от его безумных глаз, которые сейчас, лихорадочно полыхая, стали совсем огромными и бездонно черными.

— Нас могут увидеть…

Выдыхаю на грани слышимости.

— Кто?

Его губы слишком. Слишком близко.

И я готова застонать от того, насколько мне хочется ощутить их вкус!

Только сейчас замечаю, что незнакомец увлек меня в танце далеко из зала.

Значит, мы одни… На нас никто не смотрит, никто не видит!

Грудь начинает вздыматься так, что готова прямо сейчас выпрыгнуть из тесного декольте. Будто умоляя о его прикосновении.

Глава 22

Соски уже совсем заострились. Стали каменными. Покалывают и болят, изнывая от необходимости его рук. Наваждение. Бред. Чистый порок, что плещется в его глазах.

— Нас…

Еде выдыхаю, задыхаясь.

— Нас не выпустят.

— А вот это уже предоставь мне, детка!

Он скользит по моим губам, едва касаясь.

А меня уже уносит в пучину такого яростного томления, что сама готова впиться руками в его волосы. И не отпускать… Притянуть к себе…

— Пойдем.

Его рука властно ложится мне на бедро, и я вспыхиваю.

Даже не задумываюсь, как он узнал про этот тайный выход под лестницей. И почему так легко открыл маленькую, почти неприметную дверь, которая в последнее время наглухо закрыта. А ведь я, планируя побег, подбирала все возможные ключики. Даже стащила у отца большую связку ключей. Но, увы. К этому выходу, казавшемуся мне самым лучшим, ключа так и не отыскалось!

Камеры. Охрана.

Все это вихрем проносится в голове, пока он тащит меня за собой по узкой дорожке, петляющей между высокими кустами роз.

Черт.

Его же просто сейчас убьют!

— Постой!

Останавливаюсь, чувствуя, что сердце сейчас таки выскочит из груди.

Холодный воздух заставляет отрезветь, пусть и не окончательно.

Но осознание того, что в него сейчас просто выстрелят, заставляют голову освободиться от дурмана.

И пусть я совсем его не знаю. Даже имени не спросила. А все равно. Знаю наверняка. Не смогу простить себе, если из-за меня его просто сейчас пристрелят.

— Тихо.

Шепотом.

Но звучит, как приказ. Как удар.

Его голос, до этого сочащийся чистым соблазном, ударяет по венам. Властью. Силой. Тем, как заставляет подчиняться. Мгновенно.

И я замираю.

Ноги сами перестают двигаться.

Почти бесшумный удар, и вот уже смотрю, как два появившихся будто из ниоткуда охранника, валятся на снег.

Как ему удалось?

На отца работают только самые лучшие!

— Идем, малышка, — как ни в чем ни бывало, он снова берет меня за руку, увлекая за собой.

Удивительно, как ему удается двигаться практически бесшумно и незаметно. А еще… Еще очень удивительно, как уверенно он ведет меня за собой в моем собственном саду. По незаметным дорожкам, на которых и я сама, бывает, петляю.

— Эй!

Не успеваю предупредить его про опасность, как выпрыгнувший будто с неба на нас еще один охранник с хрипом валится замертво.

Он даже не останавливается. Даже не оборачивается. Просто продолжает вести меня за собой.

Только сейчас замечаю, что с его руки что-то красное капает на землю.

Нож. У него в руке нож и сейчас он окровавлен! С него стекает кровь!

Боже!

Да кто же он такой?

Уж точно не коварный соблазнитель!

Кто еще способен так просто расправиться с вышколенной и натренированной охраной отца?

И ради чего?

Ради просто проведенного вместе вечера?

— Там забор. Под напряжением, — выплескиваю на одном дыхании.

Это глупо. Да. Но почему-то в этот момент меня совсем не пугает то, как он расправился с охраной! Думаю только о том, как было бы жутко, если бы он повалился на землю сейчас вместо того громилы. Почему?