Бесстыдница - Рина Мирт

Когда они подъехали к её дому, было уже начало десятого. Они еще долго разговаривали, сидя в кафе. Кира рассказала Дэвиду, с чего начался раскол их семьи, и о своём первом парне, что бросил практически сразу после секса, который для нее был первым. В свою очередь, Дэвид рассказал ей, что он не был популярен в школе и даже считался ботаником, и о том, что всю молодость мечтал жить в Нью-Йорке, преподавать там в частной школе, носить темные вещи, как истинные местные жители, отрастить волосы, бегать по утрам в Центральном Парке. Но жизнь решила за него. Дейв не мог припомнить, когда ему в последний раз было так легко в общении с женщиной. Кира не смотрела на него, как на потенциального мужа. Ей было все равно на его годовой доход и то, что он живет с больной мамой, пусть и в шикарном доме. Ей даже было плевать на то, какой его дом. Ей хотелось узнать его ближе, потому чтоон ей нравится, а не с целью выведать информацию, на что он живет и кем видит себя через энное количество лет, чтобы сделать вывод: а нужно ли ей это. Она делилась с ним своим прошлым, своей болью и мечтами, и интересовалась им, потому что он был ей интересен — как человек, как личность. Она смотрела на него, а не на его счет в банке и марку машины. Несмотря на целую декаду, разделяющую их, им было довольно просто найти общий язык. И физическое влечение тут вовсе ни при чем. То есть, еще как при чем, но, разговаривая с ней в кафе, мужчина даже не думал о ней в пошлом смысле. Он просто слушал и сам делился накопленной горечью.

Домой он вез её самой длинной дорогой, которую ему предложил навигатор. Хотел побыть с ней еще немного. Несмотря на всю печаль обстоятельства, примирившего их, он хорошо провел время, надеясь, что смог хоть ненадолго отвлечь её от тяжелых мыслей, и что ей тоже было хорошо, как и ему.

— Ну, вот ты и дома, — вымолвил он, припарковываясь и пытаясь скрыть печаль в голосе. Ему не хотелось с ней расставаться. Не хотелось ехать домой, где его ждала холодная постель.

Кира отстегнула ремень, но не спешила выходить из машины. Она смотрела лишь перед собой, а лицо приняло задумчивое выражение. Повисла неловкая пауза.

— По поводу контрольной не беспокойся, — произнес Дэвид, лишь бы не молчать. — Как только ты вернешься в школу, мы об этом поговорим. Я сотру все твои пропуски до сегодняшнего дня.

— Да. Пропуски, — вымолвила она отрешенно. — Спасибо… — девушка посмотрела на него, и он прирос к месту, не в силах пошевелится, будто она приковала его своим взглядом. В её глазах за секунду пронеслось столько эмоций — боль, вожделение, надежда, ожидание, страх. Миг — и она сократила расстояние между ними, впиваясь в его губы своими. Мужчина отмер в ту же секунду и, отстегнувшись, обвил её руками, перетягивая к себе на сиденье. То, что сейчас происходило между ними нельзя было назвать поцелуем. Это был шейк горячих языков, обветренных губ и сбитого дыхания. Так целуются только малолетки, поглощенные страстью, стремясь получить больше ощущений, не уделяя внимания технике. Она кусала его губы, словно пыталась съесть их. Словно пыталась причинить боль, но ему было плевать. Через этот поцелуй Кира выплескивала весь гнев и обиду, а также страх, что льдом сковывал её сердце.

Когда воздух в его легких окончательно иссяк, он не больно, но ощутимо взял её за затылок, отстраняя от своего искусанного рта, судорожно вдыхая. Но это не остановило девушку; она принялась целовать его царапающие щеки. Больно дернув его за волосы, заставила чуть запрокинуть голову и дать ей доступ к его шее. Дэвид почувствовал, как её горячий язык дотронулся до кожи совсем рядом с кадыком, и в тот же момент она присосалась к этому месту губами, втягивая кожу.

— Кира… нет… — прохрипел он, но было уже поздно. Она уже смачно так присосалась к его шее. Девушка отстранилась, выпустив кожу из плена своего рта с непристойным причмокивающим звуком, и посмотрела на него. В её глазах читалось торжество и собственничество.