– Конечно, дядя Октавиус. Мы же в своей семье. Меня зовут Гейбриел Синклер, маркиз… – он взглянул на застывшую в ужасе Психею, – маркиз Таррингтон.

Глава 3

Вечер, начавшийся для Психеи, радовавшейся успеху своей затеи, вполне благополучно, теперь потерял для нее всякую привлекательность. Онемев от изумления, она слушала, как самозваный маркиз с удовольствием принимает приглашения от ее совсем недавно враждебно настроенных родственников. Околдовал он их всех, что ли? Каким же чудовищем оказался этот человек, никому не известный актеришка, чьи способности она, на свою беду, недооценила?

Когда дворецкий объявил, что обед подан, тетя Софи и дядя Уилфред возглавили процессию, направившуюся в столовую. За ними торжественно шествовали пожилые знатные леди со своими кавалерами и маркиз с Психеей. За столом она с облегчением обнаружила, что маркиза, несмотря на его положение жениха, не посадили рядом с ней. Возможно, Перси подкупил дворецкого. Стараясь собраться с мыслями, она невольно напрягала слух, пытаясь понять, что вызывало такой веселый смех на другом конце стола.

Что он им рассказывал, какие фантастические истории о своих путешествиях и приключениях? До нее доносились лишь обрывки разговора, который казался самым веселым и занимательным за этим длинным столом. Неужели фигляры так много путешествуют? Нет, его забавные истории, конечно, всего лишь выдумки. И что произойдет, когда его разоблачат, а это становилось все более вероятным? Психея боялась, что с ней впервые в жизни случится истерика.

Несмотря на соблазнительные деликатесы, лежавшие на ее тарелке, у нее полностью пропал аппетит. Спазмы в желудке заставили Психею отодвинуть соте из шампиньонов. Не наказывает ли ее Бог за то, что она пренебрегла правилами поведения, которых всегда старательно придерживалась? Она уже отчаянно сожалела о своем поступке.

Как только актер, который, должно быть, уже достаточно выпил, выдаст себя, его разоблачат как обманщика, и она останется во власти дяди. Тогда, чтобы избежать громкого скандала, ее заставят выйти за Перси.

О, что же она наделала? Психее стало нехорошо. Цирцея останется совершенно беспомощной, она подвела свою маленькую сестричку, и им обеим грозит позор. И все потому, что какой-то наглый актер не желает сидеть тихо и играть свою роль или, напротив, играет ее слишком хорошо.

За столом почти все умолкли и, не смущаясь, слушали истории и шутки, которые так свободно и увлекательно рассказывал этот человек. Его болтовня сопровождалась взрывами смеха тех, кому посчастливилось оказаться рядом с ним.

Сидевший рядом с ней Перси сердито тыкал вилкой в кусок жареной свинины.

– Не могу понять, как ты могла отдать предпочтение явному мошеннику…

Психея испугалась, что упадет в обморок.

– Что ты говоришь? – чуть слышно спросила она.

– Я говорю, что все эти очаровательные манеры – одно притворство. Ему нужны только твои деньги. Как ты могла увлечься этим охотником за приданым?

Психея немного успокоилась.

– Это неправда, – сказала она, стараясь убедить кузена, что верит собственным словам. Но в душе она боялась, что Перси прав и этого актера интересуют не только обещанные ею деньги, а и возможность получить нечто большее. Если это так, то он просто обезумел, войдя в эту роль и не думая о последствиях для них обоих в случае провала.

– Не понимаю, как ты могла предпочесть такого вертопраха своему родному кузену, которого знаешь всю жизнь. – Перси бросил вилку, и его глаза сузились от злости. На его подбородке остались следы подливки, а салфетку покрывали пятна и крошки.

Она посмотрела на него и с трудом сдержала раздражение.

– Я знаю, это трудно понять, Перси. Но всем известно, что женщинам свойственны капризы.