Дорогой притворщик - Берд Николь (2006)

Это было не совсем правдой, но ему трудно было вынести презрение, которое он видел в этих прекрасных глазах. Иногда Гейбриелу хотелось поцеловать ее, растопить лед, скрывавший под собой страстность, а иногда просто встряхнуть и сказать, что он не негодяй, к которому можно относиться как к фамильному скелету, в самый неудобный момент выпадавшему из шкафа. И тогда Гейбриел вспоминал о своем позоре и понимал, что кости этого скелета побрякивают совсем рядом.

– Если бы меня разыскивали судебные власти, разве бы я вернулся в Англию?

– Понятно. Значит, вы – образец добродетели?

– Не совсем, но я держу свое слово, мисс Хилл, и выполню наше соглашение…

Он стоял слишком близко; взволнованная, она отступила.

– Нет никакого соглашения.

– Конечно, есть. Я буду изображать вашего жениха до тех пор, пока вы не вырветесь из когтей вашего кузена и дядюшки.

– И вы получите в награду за ваши усилия неплохую сумму?

– Да, кроме всего прочего.

Психея сомневалась, что правильно поняла его. Чего еще ему желать? Тут она заметила, что он смотрит на книгу, которую она прижимала к себе.

– Зачем вам этот сборник детских рассказов?

Она покраснела. Он становился слишком любопытным.

– Это…

– И не говорите, что книга предназначена для Цирцеи. Она уже выросла из таких книг. Что еще вы теперь задумали, Психея, любовь моя?

– Я не задумала… и не называйте меня… О, я ухожу. Психея ушла, огорченная и растерянная. Хорошо, что он не последовал за ней. Тем сильнее было ее удивление и смущение, когда спустя полчаса, сидя в окружении трех горничных, она подняла голову и увидела, что Гейбриел стоит в дверях и наблюдает за ней.

Психея покраснела, но быстро опустила глаза, чтобы не смущать служанок, которые, казалось, не замечали его.

– Продолжай, Лили, у тебя хорошо получается.

– И тогда добрый король Анри женился на исп… – Девушка запнулась.

– Испанской.

– Испанской пр-принцессе К-к…

– Катерине, – подсказала Психея, и урок чтения продолжался.

Гейбриел исчез так же незаметно, как и появился. Но когда она после урока вернулась в гостиную, ее ожидали там Гейбриел и поднос с чаем.

– И что это такое? – спросил он.

– Моя мать, вернее, мои родители считали, что женщинам нужно образование, сэр, – объяснила Психея, стараясь скрыть смущение от того, что он стал свидетелем ее странного увлечения. – Я просто понемножку следую этим принципам.

– Обучая горничных грамоте? Психея кивнула.

– Возможно, они не на всю жизнь останутся служанками или хотя бы смогут надеяться на более высокое положение, а не только чистить кастрюли и выносить мусор.

Он смотрел на нее, и она не могла понять, о чем он думает.

– Не очень модное занятие.

– Да. – Психея уже достаточно овладела собой и предложила ему чаю.

В холле послышался стук палки по натертому паркету, и в дверях появилась тетя Софи.

Они снова провели вечер дома. На этот раз Гейбриел играл в карты с Цирцеей. Игра была несложной, но ловкость его рук вызывала у Цирцеи взрывы смеха.

– Еще немножко, – попросила Цирцея, когда Психея сказала, что ей пора спать.

– Тогда ты не отдохнешь и не сумеешь уловить оттенки первых утренних лучей, – заметила Психея.

– Ты права, – согласилась Цирцея, – но было так интересно, Гейб… лорд Таррингтон.

Гейбриел поклонился ей как взрослой. Как мог этот человек, такой испорченный в душе, как он сам утверждал, быть таким внимательным к ребенку и старой леди?