Цугцванг - Ария Тес

Выходим. Сюрприз, так сюрприз, кто я, чтобы мешать? Плетусь за ним следом по огромному, бежевому холлу и убеждаюсь, что была права. Мимо нас снуют рабочие, тащат что-то в ведрах, да и вся эта пленка, закрывающая плитку, ясно дает понять — дом на финишной прямой, но пока не пересек границу «все». Тем не менее лифт работает, там он нажимает кнопку последнего этажа, а потом ведет меня по длинному коридору до последней двери, которую открывает и пропускает меня вперед. Я подныриваю под рукой и захожу, но жмусь, жду его, и только когда включается яркий, но узконаправленный свет от одной, «строительной» лампочки, вижу — в квартире нет ничего. Серьезно. Абсолютно ничего. Голые стены и голый пол. Прихожая не очень большая, но в принципе добротная, еще один длинный коридор, по которому я иду, после того, как Макс указывает рукой. Справа от меня большая комната, думаю, что будущая ванная, прямо еще одна, но побольше (наверное кухня) и слева одна. Самая большая. Огромная даже! Здесь окна в пол идут полукругом, открывая волшебный, фантастический вид на ночную Москву, и я подхожу к ним, чтобы полюбоваться вдоволь…

«Красиво…» — Москва, как на ладони.

Я легко узнаю это место — Кадашевская набережная, напротив Болотная. Это прямо самый центр столицы, шикарный район. Роскошный.

— Теперь объяснишь, что мы здесь делаем?

— Тебе нравится?

— Голые стены? Очень.

Макс усмехается. Руки в карманах, сам опускает голову и пару раз ей кивает, потом резко смотрит на меня.

— Здесь нет ремонта, потому что я посчитал, что хозяйка сама захочет его сделать.

Сердце замирает. Намек вполне себе жирный, я прекрасно понимаю, к чему он ведет, но молча жду объяснений. Даже отворачиваюсь обратно к окну, чтобы скрыть свое смятение, но, наверно, слишком все очевидно — он ведь смеется. Слышу шаги за спиной, от которых тело покрывается мурашками, потом чувствую его жар, долбящий в лопатки, который только множит стайки, а потом и руки, что привлекают к себе за бедра. Прижимают.

— Она — твоя.

Резко оборачиваюсь на него, прижимаюсь спиной в стекло, а Макс, сделав шаг, упирает руку чуть выше моей головы и смотрит-смотрит-смотрит.

— Я тебя услышал. Ты хочешь свой дом? Квартира твоя. Документы будут готовы через пару дней, чтобы ты чувствовала себя в безопасности. Ключи у тебя тоже будут. Тебе нужно будет придумать проект для ремонта. Если хочешь, наймем дизайнера — мне плевать, я все оплачу, только скажи. Универ? Хочешь восстановлю в твоем прошлом, хочешь другое? Тебе нужно лишь выбрать. Будет тебе карьера…Машина? Я…

— Что насчет остального?

Меня "остальное" волнует куда сильнее, чем квартира, которую по факту я могу себе позволить и сама, как и машину, как и универ. А вот остальное? Что с этим делать? Макс молчит, смотрит на меня долго, и, признаюсь, я снова надеюсь на лучшее, но…

— Я не могу отменить эту свадьбу, Амелия.

Макс поднимает мое лицо излюбленно за подбородок, хмурит брови. Сейчас он абсолютно серьезен, собирается наговорить мне кучу прелестей, а по факту ничего это не меняет. Он предлагает мне очередной «золотой» контракт, а я хочу совершенно не этого…

— Да, я буду женат официально, но…это ничего не меняет, малыш.

— Ты будешь с ней спать?

Молчит. Конечно будет, ответ очевиден, и я кладу руку ему на грудь, чтобы восстановить дистанцию, отпихнуть от себя. Выходит. Макс отступает от меня на шаг, но не отступает от намеченного, вместо того начиная разматывать клубок бесполезных объяснений.

— Послушай, Амелия, ты должна понять кое что. В моем мире так принято. Мужчины женятся на определенных женщинах, потому что так надо, а не потому что это их выбор. У меня много женатых друзей, у каждого были свои причины, кроме самой очевидной. И у каждого, ты слышишь?! У каждого! Есть кто-то еще…Брак — это лишь договор, взаимная выгода, расчет, и ничего общего с любовью не имеет.

— А для «любви» нужны такие, как я?