Цугцванг - Ария Тес

— Подло. Это подлость, а не глупость.

— Ты права, но твоя сестра тоже поступала подло.

— Я здесь не при чем! — повышаю голос, правда не произвожу никакого эффекта.

Михаил только слегка улыбается и кивает.

— Знаю.

— Ты точно их родственник? Слишком спокойный.

Теперь смех становится отчетливее, он кивает и, бросив на меня хитрый взгляд, парирует.

— Я могу быть и неспокойным, но капризный ребенок не сможет вывести меня из себя. У меня трое дочерей, Амелия, не забывай.

— Пф!

Насупившись, как ребенок, отворачиваюсь к окну, молчу-молчу-молчу, но быстро сдаюсь. Любопытство слишком велико, и я теперь сама воровато бросаю на него своей взгляд и щурюсь.

— Все равно нет таких мотивов, которые я могла бы понять.

— Потому что ты очень многого не знаешь.

— А что тут знать?

— Даже не пытайся.

— О чем ты?

— Не пытайся развести меня намеками на «золотую молодежь». Мне известно, что ты знаешь, как сложно нам на самом деле приходится.

— О, да ну? Вы можете делать все, что хотите. Я тому прямое подтверждение. Злитесь, что папочка вас контролирует? Ох, какая сложная судьба…

Михаил вдруг резко тормозит, и я было думаю: всё, договорилась! Но ничего не происходит, кроме того, что он разворачивается. Резко, остро, я даже встряхиваюсь, а, схватившись за торпеду, озираюсь.

— Ты что творишь?!

— Прокатимся кое куда.

— Куда?! Если ты собираешься меня грохнуть…

Салон разрезает бархатный, низкий смех, так похожий на смех младшего, только взрослее и как будто мягче. Михаил стреляет в меня глазами и улыбается от уха до уха, кивая.

— Дай угадаю: ты не сдашься без боя? Расслабься, Амелия. Я хочу показать тебе кое что.

— И что же?

— Увидишь.

«Любопытно…»

***

Мы едем уже сорок минут, а ничего не меняется, кроме разве что атмосферы в салоне машины. Михаил больше не разменивается на беседы, он напряжен и всматривается в темноту ночи, что делаю и я. Но если он прекрасно знает, куда направляется, я стараюсь выцепить хоть что-то, чтобы это понять. Правда все зря: вокруг лишь лес и снег. Наконец я не выдерживаю и поворачиваюсь к нему, чтобы вставить свои пять копеек негодования, и снова опаздываю — Михаил притормаживает, после чего съезжает с трассы на ее ответвление.

«Куда он меня везет все-таки?!» — усердно думаю, но не боюсь.

Да, я абсолютно не доверяю Александровским, но Михаил не вызывает во мне ощущения, что он способен причинить вред. Не знаю, конечно, насколько права, но, кажется, с ним я точно в безопасности.

«Как глупо…что ты несешь?! Он — враг!» — ясен-красен думаю так, а все равно в это не верю.

Ну не вяжется, и в кои то веки я оказываюсь права. Через пять минут моему взору предстает красивый, современный коттедж, подсвеченный со всех углов. Это дом-минимализм, состоящий из двух здоровенных квадратов и окруженный длинным, забором. С фасада дома он достаточно низкий, чтобы рассмотреть еще кучу коттеджей на огромной территории, которая в свою очередь окружена уже достаточно высоким, чтобы и неба было не видать.

Мне здесь не нравится. Что-то есть в этом месте страшно отталкивающее, и я плавно перевожу взгляд на Михаила, который глушит машину и смотрит будто в никуда.

— Что это за место?

— Лечебница.

— Ле…чебница?

— Именно так, Амелия. Психоневрологический диспансер, но по факту в основном здесь живут люди, чьи родственники от них устали.

— Я не…

«Понимаю.» — я понимаю, действительно все осознаю, проглотив огромную таблетку и снова переводя взгляд на здание, откуда выходит высокий мужчина, — «Вот где Матвей…»

— Пригнись, тебя не должны заметить. Лучше вообще сядь на пол и не шевелись.

— Ээ…

— Амелия, пожалуйста, сделай, как я прошу.