Солярис - Lia Fe (2024)

Я встряхнула головой, прогоняя ненужные фантазии, и с ужасом осознала, что остановилась прямо перед парадным входом в замок Антверленов.

Просто потому, что засмотрелась на закат. Да уж, нашла подходящее время любоваться пейзажем! Молодец Мила, ничего не скажешь.

Когда я вбежала в просторное фойе тридцать секунд назад, то услышала лишь озабоченные возгласы двух швейцаров, а их лица приняли одинаково испуганное выражение. Среди смешанного потока речи, я смогла разобрать только: «Вы уже уходите?», «Может, вам вызвать такси?», «Мисс, вы в порядке? Может, вам нужна помощь?». Казалось, они искренне волновались. Молодые люди попытались остановить меня, ну или, как минимум, задержать. Но я лишь строго указала на дверь. Парни понимали, что обязаны открыть её и выпустить меня, даже против собственной воли.

Я хорошо знала протокол их работы. Однажды, Макс рассказал, как подменял одного из своих приятелей на подобном приёме. Парень подробно описал все рамки дозволенного, а также перечислил плюсы и минусы подобной подработки. От одной мысли о Максе меня передёрнуло, словно я наступила на канцелярскую кнопку.

И всё же именно благодаря ему я знала, что персонал обязан слушаться всех гостей, кроме тех случаев, когда работодатели дают им строго определённые указания. Судя по тому, как покорно швейцар распахнул дубовую дверь, таких указаний не поступало. Их смешанные речи притихли, стоило мне выскочить во двор. Я бежала по усыпанной гравием дорожке, затылком чувствуя осуждающий взгляд фонтанной богини, и спотыкалась каждые десять метров.

Ну зачем Алек подарил мне туфли на таких тонких каблуках! Теперь они проваливаются и застревают при каждом удобном случае. Параллельно с неуклюжим бегом, я, стиснув зубы, пыталась не зарыдать во всё горло. По моим щекам текли тёплые солёные слёзы. Они стекали на нос, губы, подбородок, шею. А еще горели. От каждого порыва холодного ветра, мои щёки словно обжигало болью. И всё же, я не могла остановиться. Просто бежала и плакала, плакала и бежала.

В одной руке я зажала сияющий голубой клатч, в то же время, пытаясь вытереть щёки тыльной стороной ладони, другая же рука прижимала к груди смятый комок ткани, который еще недавно был идеально выглаженным пальто. Неимоверных усилий требовалось на то, чтобы ничего не выронить по дороге. Великие силы, лишь бы шарф не улетел. Мне совсем не хотелось вылавливать шифоновый кусок ткани так близко от особняка.

Не знаю, как долго длилась моя пробежка. Может пять минут, может десять, а может и больше. Но когда моё дыхание окончательно сбилось, горло спёрло, а ноги загудели, я остановилась, преждевременно убедившись, что за мной никто не гонится. Лёгкие словно пронзили тысячи острых льдинок. Казалось, в моём организме не осталось ни капли влаги, и он иссыхал. Прежде чем притормозить, я пробежала четыре улицы вдоль залива, свернув как можно дальше от дома Алека. Руки тряслись, кровь прилила к голове и отдавалась в висках глухим стуком.

Опершись ладонью на фонарный столб, я подняла глаза и попыталась отыскать что-нибудь подходящее, чтобы сесть. Мой расплывчатый взгляд остановился на маленькой кованой скамейке. Глубоко вдохнув и выдохнув, я неуверенными шагами подошла к ней и плюхнулась сверху.

Пришлось подождать несколько долгих минут, пока дыхание не восстановилось, а глаза перестало щипать от слёз и ветра. Я вынула шарф из скомканного куска ткани и обернула дважды вокруг своей шеи. Следом натянула сначала один рукав пальто, затем другой. А после попыталась застегнуть пуговицы, но пальцы еще тряслись и не слушались.

Я начала растирать ладони, пытаясь согреть их и хоть немного успокоиться. Погода весь день стояла тёплая, однако к вечеру изрядно похолодало, я в очередной раз похвалила себя за то, что отдала предпочтение не тренчу, а тонкому пальто, оно хорошо грело и защищало от порывов ветра.